Художник Дмитрий Иванович Архангельский пять лет не дожил до векового юбилея, вместив в свою долгую жизнь события всероссийского и симбирского масштаба: «до» и «после» революции, «до» и «после» войны. Его учениками числила себя масса замечательных симбирян: от народного художника СССР, академика Аркадия Пластова до учёного-ономаста мирового уровня Владимира Никонова.
Рисовал Симбирск
Уровень квалификации Дмитрия Архангельского (1885–1980) являет то, что в 1934 году он был приглашён преподавать рисование в школе-колонии «Бодрая жизнь», основанной в 1911 году в городе Обнинске Калужской области известным российским советским педагогом-новатором Станиславом Теофиловичем Шацким.
Сотрудничество драматическим образом прервалось осенью 1941 года, когда школа была эвакуирована из Обнинска, оккупированного 18 октября немцами. Но жить в Ульяновск Дмитрий Иванович больше не вернулся. Пишут, что десять его учеников-колонистов стали Героями Советского Союза, в большинстве посмертно...
Архангельский в 59 лет стал членом Союза художников СССР, на седьмом десятке стал ездить в качестве художника в археологические экспедиции. В 67 лет у художника состоялась первая официальная персональная выставка. В 80 лет была напечатана первая брошюра, посвящённая его творчеству. В 85 лет он получил ключи от двухкомнатной квартиры. 85-летие художника Архангельского «идеально» совпало со 100-летием Владимира Ильича Ульянова-Ленина, широко отмечавшимся и на родине юбиляра, и во всём Советском Союзе. По этой причине оказалось востребовано творчество художника, главной темой которого на протяжении долгих десятилетий был старый, дореволюционный, губернский Симбирск…
Симбирское подгорье весной на рисунке Д. Архангельского.
«Колыбель» будущего вождя пролетариата
Люди влюбляются в Париж, Москву, Санкт-Петербург, Рим, Лондон, ни разу не побывав там, через книги, живопись, кинофильмы. Талантливые авторы творят «свой» город, разумеется, вдохновляемый реальным – и одновременно на него непохожий. Весь мир, безусловно, прекрасен, но есть места, красота которых является общепризнанной: моря, горы, столицы, какой-нибудь Русский Север. Симбирск не входит в общепризнанный список.
Встать наперекор общим мнениям, сотворить «свой» город, востребованный и узнаваемый образ — знак большого таланта, которым был Дмитрий Иванович. Но талант слаб, если не приправлен любовью, Дмитрий Архангельский был человеком великой любви к родному городу, к своей семье, к окружающим людям.
Рисунок Д.И. Архангельского.
Дмитрий Архангельский родился в 1885 году — за два с половиной года до момента, когда семья Ульяновых летом 1887 года навсегда покинула Симбирск. Он изображал Симбирск начала XX века, то есть исторически город без Ульянова: поменявшийся, перестроившийся, обновившийся или обветшавший, но юбилейной эпохой 1960-х–1970-х годов творчество Дмитрия Ивановича оказалось востребовано. Его Симбирск вполне укладывался в легенду об ульяновском Симбирске — консервативном, тихом, сонном, о «колыбели» будущего вождя пролетариата, отринувшего «сонное царство» и поколебавшего мировые устои.
Наверное, особую ценность в глазах советских идеологов работам Дмитрия Ивановича придавал тот факт, что на них отсутствовала публика или объекты, характеризующие идеологию «проклятого царизма», например, соборы на Соборной площади. Да, Дмитрия Ивановича интересовало своё, а не самое масштабное. В 1925 году в Ульяновске Дмитрий Архангельский издал альбомчик в шесть линогравюр с названием «Уфимский ампир». Современные уфимцы, по достоинству оценивая творчество художника, сетуют: отчего же он не запечатлел самые яркие образцы того самого уфимского ампира, например, разобранный большевиками Воскресенский собор? Был ли художник в Уфе, если не заметил такого «слона»?
Спасская церковь в Уфе на линогравюре Д. Архангельского.
Следовал за белыми
Дмитрий Архангельский был в Уфе. Он покинул Симбирск осенью 1918 года вместе с отступавшими белыми, и в Уфе у него даже была выставка! И дальше его выставки фиксируют этапы отступления Белой гвардии: Челябинск, Курган, Петропавловск, что ныне в Казахстане, Новониколаевск, современный Новосибирск…
Был ли выбор «белой стороны» для художника и педагога осознанным или стал стечением обстоятельств? Накануне освобождения Симбирска 12 сентября 1918 года сотрудники различных учреждений эвакуировались в централизованном порядке. Важно, что художник вернулся в свой родной город.
Художественный мир, созидаемый Дмитрием Ивановичем, не идеален: дворы, задворки, облупившаяся краска, осыпавшаяся штукатурка, но удивительно гармоничен. Его линогравюры могут показаться даже мрачными — в 1923 году он издал подборку из 24 видов Симбирска и Симбирского уезда с выразительным заглавием: «Захолустье». Звучит мрачновато, но следует помнить, что у захолустья есть довольно нейтральное значение, это малолюдная и редко посещаемая часть населённого места.
Линогравюра из серии ЗАХОЛУСТЬЕ
Такие места, а не главные площади и соборы, привлекали внимание художника. Даже грандиозный симбирский Гостиный двор он любил изображать во фрагментах, а на редком в творчестве Дмитрия Ивановича изображении симбирского Кафедрального Троицкого собора на первый план вынесены молодые ёлочки — они вырастут, разрастутся и, нет, не затмят, а оттенят и дополнят рукотворную красоту.
Симбирский Гостиный двор на рисупке Д. Архангельского.
Да, Дмитрий Иванович искал не мрака, не упадка, а гармонии. Любимое его время года — весна, от первых проталин до цветущих садов, любимая погода — солнечная. В его пейзажах, запечатлевших памятники архитектуры, обязательно присутствует природа. Сочные краски, передающие зелень, являют: жизнь продолжается!
Дмитрий Архангельский и Аркадий Пластов на первой выставке А. Пластова в Симбирске в 1915 году.
Дмитрий Иванович был коллекционером, ценителем народного творчества. Он описывал, как до революции с началом навигации регулярно посещал симбирскую пристань, общался с торговцами, а чаще торговками — офенями, везшими на продажу всякую всячину, предметы народных промыслов, платки, кружева, печатные пряники. К товарам подходил разборчиво — искал то, что постарее. Торговка кружевом удивлялась вслух: «Сколько лет, почитай, езжу, а первый раз такое, чтобы у меня мужчина товар покупал!»
Дмитрий Иванович с женой.
Замечательная коллекция печатных пряников не сохранилась — в голодном 1922 году семья Дмитрия Ивановича выживала, питаясь уникальными экспонатами.
Иван СИВОПЛЯС, научный сотрудник Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»
