До того, как стать известным театральным киноактером, Андрей Федорцов в звании сержанта послужил командиром минно-подрывного взвода, поработал администратором по рекламе в известном на всю страну питерском рок-клубе, отучился в фермерской школе. Зрителям запомнился даже в маленьких ролях: таких как оболтус в фильме «Все будет хорошо», режиссер-неудачник Степа в культовом «Брате» Сергея Балабанова или член правления Пятнашко из телеэкранизации булгаковского романа «Мастер и Маргарита» Владимира Бортко. Но проснулся однажды реальной звездой и стал по-настоящему популярен благодаря главным ролям в телесериалах «Убойная сила», «Прапорщик Задов» и «Литейный». В минувшую пятницу Вася Рогов из «Убойной силы» побывал в Ульяновске с антрепризным спектаклем «Любовь по-итальянски» и нашел время для интервью нашему порталу.

- Вы априори связаны с Ульяновском через нашего земляка, артиста театра и кино Дениса Юченкова, с которым вместе ведете телепрограмму «Главная дорога» на НТВ. За это время вы так и остались просто коллегами или стали друзьями?

- Ну, если раз в год вместе отдыхать ездим за границу с семьями – это как называется?.. Наверное, уже друзья. У нас отличные отношения. Просто знакомому я бы не предложил поучаствовать в популярном телесериале. А Дениса сосватал в «одну из серий «Литейного». Правда, из-за того, что он все время сильно занят либо в театре, либо в кино, либо на озвучке, смог приехать на съемочную площадку всего на один день, и поэтому озвучивал его в «Литейном» уже другой актер. Но я и впредь намерен заниматься промоушном Дениса. Он – отличный артист!

- Вы оба – еще и автомобилисты со стажем. За кадром «Главной дороги» машины часто становятся главной темой ваших с Юченковым разговоров?

- Да мы в основном о театре и о женщинах общаемся. О машинах с вашим земляком трудно говорить. Он себе автомобили слишком часто меняет. Похвастается обновкой, через месяц начинаешь его о ней спрашивать, а он не понимает. Оказывается, уже другой автомобиль себе купил...

О женщинах, детях и нечищенных ботинках

- Говорят, с вашим отчеством – странная история?

- Да, Альбертовичем я стал случайно. В свое время мой папа поменял себе имя, назвался Альбертом в честь немецкого пехотинца, который в годы Великой Отечественной войны спас семью отца от зондеркоманды СС.

- Это правда, что вашей первой ролью в театре стал Конек-Горбунок в одноименной сказке?

- Не первой. Я в театре во многих детских сказках играл. Но запомнился и прославился среди питерской детворы именно как Конек-Горбунок.

- А что это за история, как «Конек-Горбунок» стал «Васей Роговым» из «Убойной силы» с формулировкой: «Засранцы нам нужны»?

- Именно эту фразу я услышал от продюсеров сериала Евгения Татарского и Виктора Бутурлина, когда однажды в статусе безработного артиста в очередной, сто первый, наверное, раз зашел в актерский отдел «Ленфильма». Дело было летом. Я вернулся с дачи. Небритый, с красным лицом – сгорел на солнце. Первым делом Женя и Витя спросили меня, пью ли я. Получив отрицательный ответ, сказали: «Все равно приходи завтра на площадку» и добавили ту самую сакраментальную фразу про засранцев. С которой меня и благословили на роль Рогова. Я нескоро, но устал от образа простодушного оперативника. Предпочитаю в последнее время играть роли всяких подонков, неприятных типов, лицемеров, бандитов, предателей.

- Вы же закончили мореходное училище. Почему в итоге расстались с морем?

- Ходить в море матросом мне нравилось. Столько разных историй со мной тогда случалось. Однажды меня чуть в тюрьму не посадили. В начале 1980-х мы ходили за границу, где я купил глянцевый журнал с Рэмбо на обложке. А глянец был тогда для советских моряков под запретом. Наш судовой таможенник во время вечернего шмона запрещенный журнал с Сильвестром Сталлоне в моих личных вещах обнаружил. Я уже приготовился сухари сушить – это же была статья по военному уголовному кодексу. Но мой друг спас ситуацию. На голубом глазу попросил «журнальчик глянуть одним глазком» и... швырнул «запрещенное чтиво» в открытый иллюминатор. Таможенник от такой наглости долго ничего сказать не мог. Но в итоге отстал. А когда мы ходили в Италию, я живьем увидел Челентано с женой на расстоянии вытянутой руки. Он оказался такого маленького роста, что я совсем перестал комплексовать по поводу своих ста шестидесяти сантиметров... Так, а в «лихие 90-е» платить на флоте совсем перестали. Пришлось крутиться, чтобы выжить. Учился на курсах животноводства по передовой итальянской методике.

- Но фермером в результате так и не стали? По слухам, кабанчик помешал?

- Ничего себе кабанчик!.. Там был целый хряк в полтонны весом! Которого на выпускном экзамене надо было заколоть. У меня уже как в «Бородино» Лермонтова «рука бойца колоть устала, а этому свину хоть бы что. Весь израненный, но не побежденный, он попытался от меня удрать через малюсенькое окошко в хлеву. В общем, после этого я резко передумал быть фермером. И пошел работать в зоомагазин.

- ?????

- Да-да, сначала менеджером. Потом у меня появилось желание открыть свой магазин. Я составил бизнес-план, показал его нужным людям, и они помогли мне. Вскоре у меня было уже четыре магазина. Но тут посыпались предложения с «Ленфильма». И я вернулся в актеры.

- В вашей трудовой книжке значится еще и питерский рок-клуб?

- Там я работал очень мало. Надо было пристроить трудовую и Борис Борисович Гребенщиков посодействовал. В память о тех днях у меня осталась огромная любовь к хорошей музыке, я ведь большой меломан. И большая коллекция лицензионных уникальных пластинок из-за рубежа: группы Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd и AC/DC.

- А почему вы никогда не были женаты?

- Я бы не хотел трогать эту тему. Не обсуждаю свою личную жизнь с журналистами. Могу лишь повторить, сказанное однажды: если же я живу с человеком, я ему верен.

- Однако, двое детей у вас, если верить желтой прессе, есть?

- Ну что вы журналисты за люди такие?.. Да, есть сын Михаил от любимой женщины Нонны. Мы расстались, потому, что я не могу жить с женщиной без любви, даже ради ребенка. Вот такой вот я. Теперь вот есть еще и дочь Варя от другой любимой женщины Кати. И давайте на этом остановимся?..

- У вас совсем нет комплексов
- Только один – нечищенные ботинки.

О квартирном вопросе и звездной болезни

- Вы не раз говорили, что не относитесь к антрепризе как к «чесу», Ульяновский спектакль это подтверждает. Но почему нельзя заниматься профессией в репертуарном театре?

- «Чес» – оскорбительное для меня слово, очень нехорошее. Я халтурой не занимаюсь. Антреприза – моя повседневная и любимая работа. Это же здорово, когда ты можешь каждый день на сцену выходить, и каждый раз что-то новое придумывать. Можно, наверное, и в репертуарном театре этим заниматься. Но дело в режиссерах. Моя профессия, в том числе, смешить. Рассмешить всегда труднее, чем просто расставить актеров мизансценически. И Станиславский, и Немирович-Данченко, и Вахтангов в своих записках писали – сам читал – о режиссерах, критикующих водевили и комедии только потому, что сами они поставить по-настоящему веселый спектакль не могли, не умели, были не в состоянии. И сейчас полно таких режиссеров-лицемеров в репертуарных театрах. Чувство юмора – признак режиссерского профессионализма. Такой режиссер всегда лидер в своем театре...

- А насчет того, что в антрепризе больше зарабатывают?..

- Ерунда! Я баснословных денег не имею. Приезжайте ко мне в Питер и убедитесь – я живу в хорошем районе, но в скромной маленькой однокомнатной квартирке, которую нехорошие соседи сверху то и дело заливают. Так что раз в два-три месяца делаю ремонт, а сам на это время ухожу жить к своему хорошему другу и коллеге Семену Стругачеву.

- Однажды в интервью вы сказали, что питерские актеры в меньшей степени, чем московские коллеги подвержены звездной болезни...

- Что касается актерского братства, то, если у человека главная цель популярность, он никогда не станет известным. Человек в первую очередь должен думать не об успехе, а о любимой профессии. Не о том, чтобы много зарабатывать, а чтобы делать хорошо свое дело. Я убежден, что если ты хорошо работаешь, то будешь нормально получать. Поэтому так вышло, что звезды нынче не на сцене и не на киноэкране. Звездной болезни, например, больше подвержена буфетчица в аэропорту Краснодара – я это точно знаю, видел, как она относится к людям. Продавщицы в магазине – звезды. Водитель такси, который думает, что он лучше знает дорогу и везет тебя два часа в объезд там, где можно добраться за полчаса, – звезда. Даже стюардесса в самолете – звезда. Потому что твердо уверена, что ее работа не обслуживать пассажиров, а хамить им. Можно сказать, что и Федорцов звездит, что он зазнался. Потому что, когда я стою в позе буквы «зю», завязываю развязавшийся шнурок на ботинке, сзади подлетает здоровенный бугай, бьет меня по плечу, валя с ног, и орет: «Б... Федорцов, айда выпьем!», я посылаю его на х... Потом это быдло говорит, что я зазнался. А то, что он сам хамло, не приходит ему в голову. И такое в последнее время сплошь и рядом. Что-то со страной. Могут без стука запереться в гримерку, где мы в одних трусах. Сфотографироваться им, видите ли, приспичило...

- Не так давно вы ведь сыграли Хоботова – героя культового фильма «Покровские ворота»?

- Мы поставили одноименную пьесу. Я и Швондера сыграл в «Собачьем сердце» И меня расстраивает, когда неискушенный зритель сравнивает наши спектакли с фильмами. Это нельзя. Это уже другое. В «Покровских воротах» я, например, изменил финал. Сделал так, что Хоботов из подкаблучника стал настоящим мужчиной. Он совершил подвиг: вырвался из лап бывшей жены Марго. Пьеса писалась, и фильм снимался в те времена, когда вся интеллигенция ходила по кругу, и не было никакого выхода. Мой Хоботов стал мужиком. На сегодняшний день, мне кажется, это актуальнее.

- Вы в предсказанный на декабрь этого года конец света верите?

- В себя бы поверить для начала. А потом можно уже и в конец света...

Иван Собакин.

Особая благодарность за помощь в организации и подготовке этого эксклюзивного интервью со звездой коммерческому директору ДК «Губернаторский» Владимиру Мельниченко.