73online продолжает публиковать заметки литератора Геннадия Дёмочкина о лечении в ковидных госпиталях Ульяновска. Часть вторая. Окончание.
Итак, я в ЦГБ, большой больнице на верхней Террасе. Первое потрясение - от коридора седьмого этажа. В голове почему-то мелькнула фраза: "Поезд смерти". Коридор бесконечный, во всю длину здания густо заставлен кроватями. Холл превращён в палату, всюду койки и на них люди. Это бывшая гинекология, сейчас - ковидная красная зона. Хотя есть и несколько палат беременных мамочек (тоже ковидницы).
Туалетов в палатах нет, их всего два на весь огромный коридор. Мне показали ближайший и что я там увидел. Длинный "предбанник" с умывальником и - через дверь - комнатка с унитазом. Обе двери без запоров, написано "Мужской", а ходят туда и женщины. Одна вломилась ко мне, я кричу: "Это мужской туалет!", а она: "Мы все тут одна семья"...
Унитаз не закреплён, с него можно свалиться, кружок ёрзает... Из признаков ХХ! века - только пластиковое окно (дешёвый вариант, бумажка на стекле: "Окно неисправно, не открывать"). Остальной ремонт ещё от советской власти, верхняя часть стен оштукатурена и побелена, штукатурка отваливается. Как такое может происходить в ведущей больнице города?
В палате (нас там семеро) ещё в одну вещь уткнулся глазом. У окна лежит древний старичок (чем-то похож на Льва Толстого). Перед ним батарея, горячая. На трубе - грубый самодельный хомут на болте и гайке. Мне всегда казалось, что в паровом отоплении всё должно быть проварено сваркой, оказывается, я ошибался. На секунду представил: а вдруг прорвёт? Вот это будет красная зона!
Через сутки на пятом этаже что-то действительно прорвало и кого-то затопило. (Жена соседа сообщила по телефону, она там лежит). Завтрак задержали на час, в туалете (том самом) вообще не было воды.
Смотрю, как в этих условиях работают медики (особенно санитарки и медсёстры) и только один вывод, только один: все они - герои.Одна санитарочка утром пожаловалась: "Сменщица заболела. Я сутки отработала, три часа дома побыла и меня опять вызвали. Вы думаете, мы тут в деньгах купаемся? Врачи - да, получают, а у нас - крохи".
Потом, перед самой выпиской, я расспрашивал ещё одну санитарочку (хотя понял, что "откровения" у них не поощряются). Работают по 12 часов, три раза по четыре: четыре - в красной зоне, четыре - в белой, четыре - в красной. В белой ходят в обычной рабочей одежде, в красной - полная экипировка, плюс резиновые сапоги. Говорит, истекаем потом, правда, есть где принять душ.
Насчёт зарплаты. За "ковидный" период у санитарок она выросла примерно в два раза. Учитывая интенсивность и опасность работы, - не бог весть что. К тому же губернаторскую надбавку не выплачивают уже с апреля.
Сейчас, с сентября, новый мощный наплыв больных. Много пожилых, их привозят уже тяжёлыми, они увеличивают процент смертности. Вообще болезнь страшная, непредсказуемая...
Кормят в ЦГБ вполне прилично, вкусные супы, каши. Хороший хлеб. Дают мясо, рыбу, яйца. Но, конечно, без домашней "подкормки" не обойтись. Особенно когда ты пошёл на поправку и твои лёгкие остро требуют строительного материала для восстановления: белков, жиров. Всё время хочется мяса, сала, масла, сыра... Мне привозили из дома, и я по 3-4 раза за ночь вставал, чтобы снова что-то съесть.
Отдельная история - питьё. Доктор сказал, что надо пить не менее двух литров чистой воды в день. Я выпивал по пять, не знаю, куда в меня влезало, правда, и утку мою, висящую на углу кровати, санитарочкам то и дело приходилось опорожнять. (Утки пластмассовые, видавшие виды, их тоже не хватает, первые два дня я пользовался обрезанной бутылкой).
В палате у каждого кислород (видно, что оборудование новое). Велят лежать на животе или в крайнем случае на боку, идёт процесс восстановления лёгких, резкая физическая нагрузка - лечение насмарку. Капельницы, уколы в живот и в вену, таблетки. И всё время меряют сатурацию - наполнение лёгких кислородом - это главный показатель самочувствия.
Моя кровать у окна, окно большое, пластиковое, в один пакет. На улице похолодало и мне стало дуть. Попросил и проложил два одеяла, воздвиг на пути холодного воздуха подушку. Господи, а как же люди будут здесь лежать зимой, в минус 30, с ветром на Волгу?
В холле возле лифтов подоконники наполовину вскрыты, под ними видны незапененные пустоты. Кто-то когда-то наспех "срубил бабки". Спрашиваю санитарочку: "Что здесь происходит зимой?" - "Закладываем окна одеялами. Кто как спасается". Попросил дочку привезти мне скотч, заклеил щели в окне, дуть стало меньше.
Свозили меня на УЗИ, это на первом этаже, где и рентгенкабинеты. Коридор и двери - в евроотделке, а зашёл за пластиковую дверь туалета: "Ну, здравствуй, Советский Союз!" Тут ремонт с 80-х годов не делали! Зато какой кайф помочиться , когда есть задвижка и ты знаешь, что никто к тебе не ворвётся. Начинаешь ценить малое...
За мою первую неделю мы в нашей семиместной палате проводили в реанимацию (умирать) двоих. Глубокого старика (совсем тяжёлого, он лежал в двух масках, уже в беспамятстве), и молодого парня с какой-то "засекреченной" болезнью (угасал на наших глазах, потом мне сказали: умер 30 октября).
Впрочем... Сосед по палате, ему 70 лет, живёт в пригородном селе, поговорил по телефону и рассказал: "Сегодня умер одноклассник. Пошёл утром с ведром кормить кур и упал замертво". И никакого ковида.
Наше окно как раз над приёмным отделением. Сейчас наблюдал, как отъехавшая "скорая" дала место той, что подъехала вновь. Отсюда, с седьмого этажа, красивые машины выглядят игрушками из сувенирных наборов. Но в них - живые люди, их спасают...
...Готовлюсь к выписке и думаю, как же отблагодарить всех этих милых безымянных тружениц в космическом облачении. Низко кланяюсь вам за то, что вы для больных делаете, и кладу все цветы мира к вашим ногам...
