В судах начали оглашать приговоры по первому в регионе делу о пропаганде движения А.У.Е.* (запрещено на территории Российской Федерации). Всех фигурантов силовики причисляют к засвияжской криминальной группировке «Вырыпаевские». Двое из них заключили досудебные соглашения, «отделились» от остальных и первыми получили решения. 73online.ru удалось через адвоката задать вопросы одному из осужденных. Он рассказал о попадании в группировку, досудебном соглашении, госзащите и надеждах на условно-досрочное освобождение.

В апреле прошлого года полиция задержала четверых засвияжцев. Они оказались членами группировки «Вырыпаевские». Им вменили экстремизм (282.2 УК РФ) как организаторам или участникам ячейки блатного движения из трех букв. Для Ульяновской области это было первое подобное дело и, по сути, прецедент: теперь любого участника группировки, даже не совершавшего преступлений, могли привлечь к уголовной ответственности просто за факт принадлежности к ней.

Постепенно появились новые фигуранты и эпизоды: помимо экстремизма, парням вменяли вымогательство — якобы они требовали «отступные» от пожелавшего выйти из криминала парня и пытались собирать деньги «за безопасность» с местных торговых сетей.

В Засвияжском суде сейчас идет процесс в отношении пяти предполагаемых «вырыпаевских». Еще двое на этапе следствия признали свое участие в группировке и публично в этом раскаялись — хотя их адвокаты и указывали на некорректность отождествления молодежной преступности и блатного движения. Как стало известно 73online.ru, один из мужчин получил два года лишения свободы условно, второй — один год колонии строгого режима: дело в том, что ранее он уже отбывал наказание за фальшивомонетничество. Сейчас мужчина находится в СИЗО. С учетом срока меры пресечения во время следствия, половину наказания он уже отбыл.

73online.ru связался с осужденным через адвоката Олега Борисова и задал несколько вопросов.

— Какое итоговое обвинение вам предъявили?

— Меня обвиняли по ч.2 ст.282.2 УК РФ — за участие в организации, запрещенной судом в связи с осуществлением экстремистской деятельности. Время участия вменялось с момента вступления в силу решения Верховного Суда о запрете А.У.Е.* (запрещено в России) до задержания.

На стадии следствия меня подозревали в вымогательстве денег в одном из магазинов «Магнит», но по нашему ходатайству были истребованы биллинги о моем местонахождении, а также исследована прослушка телефонных переговоров. Эти доказательства полностью опровергли мою причастность.

— Какую позицию вы заняли во время следствия?

— Как и говорил ранее, я полностью признавал свою вину и содействовал следствию.

— Ваше дело — первое подобное для региона. Чувствовали ли какое-то пристрастное отношение следствия?

— Про дело писали в СМИ. Само оно расследовалось в главном следственном органе региона, СУ СК РФ по Ульяновской области, что говорит само за себя. Наверное, самое интересное — будет ли такая практика применяться к другим аналогичным молодежным группировкам Ульяновска. Поэтому каждому стоит задуматься о том, что добровольное прекращение членства освобождает от уголовной ответственности. Я вот не успел — но у остальных еще есть шанс.

— Вменяемое вам преступление связано с темой организованной преступности — не было ли во время следствия, суда, давления от криминалитета, бывших знакомых по группировке?

— Такую угрозу я действительно ощущал, ведь большая часть членов группировки «Вырыпаевские» оставалась на свободе, но каких-либо инцидентов удалось избежать благодаря предпринятым мною самим мерам предосторожности. Старался не ходить по улицам один, минимизировал свое появление в Засвияжском районе. Дом — работа — семья.

— Почему решили заключить досудебное соглашение?

— Наверное, это в первую очередь было способом навсегда отречься от криминала, я давно хотел это сделать. Ранее я отбывал лишение свободы по 186-й статье УК РФ, и в этот период «вырыпаевские» мне в колонии оказывали материальную поддержку – финансово помогали с передачками. Из-за этого после освобождения было сложно не вернуться назад, хотя я уже тогда не горел желанием это делать и не связывал свою жизнь с криминалом — имел легальный источник дохода. Но как я уйду, когда они помогали мне весь срок, думал я тогда. Сейчас чувствую себя свободным от этого всего — как камень с души упал.

— Какую позицию заняла прокуратура, когда вы заявили такое ходатайство?

— Сначала ходатайство удовлетворило следствие, а затем уже с прокурором подписали досудебное соглашение. Прокурор спросил, не передумаю ли я, и поинтересовался не нужна ли мне в дальнейшем государственная защита. Я решил, что справлюсь самостоятельно, ведь у меня уже была жена и ребенок и травмировать их каждый день напоминая о ситуации не хотелось.

— Считаете ли решение суда справедливым?

— Адвокат с первого дня объяснил, что из-за моей судимости по 186-й статье УК наказание не может быть условным, поэтому я был морально готов к такому исходу. В судебных прениях мы просили применить ст.64 УК РФ и назначить хоть и реальный, но более мягкий вид наказания, чем лишение свободы. Как мне объяснил адвокат — такое случается редко, и в этот раз не произошло. Тем не менее приговор считаю справедливым.

— Как долго вы состояли в группировке? Чем было вызвано вступление туда? Как бывший участник можете сказать, что толкает молодежь на то, чтобы примкнуть к таким «организациями»?

— С 2016 года. В молодом возрасте достаточно сложно было проживать в том же Засвияжском районе, чтобы это обошло тебя стороной. Кого-то на это толкает иллюзия престижности, кто-то не может сам за себя постоять и прибегает к таким способам. Думаю, это глобальная проблема не только для Засвияжского района, но и для всего нашего города — в других районах ситуация ничем не отличается.

— Как устроена группировка, как туда попадает молодежь? Следствие указывало, что с участников собирались деньги на поддержку криминальных структур — так ли это, сколько собирали, куда уходили деньги?

— Устроена так же, как и любая другая — делится по возрастам, молодежь привлекают действующие члены группировки из числа знакомых, одноклассников, однокурсников и просто жителей района. Деньги действительно собирали по 50-200 рублей в неделю – в зависимости от возраста. Они уходили по большей части на поддержку членов группировки, отбывающих наказание в местах лишения свободы.

— Поддерживаете ли связь с действующими участниками группировки? Другими фигурантами дела? Следите ли за ним?

— Нет, ни с кем до заключения под стражу я не общался, старался максимально изолироваться от этого всего. О деле знаю из материалов — до окончания следствия оно было одно, а затем в отношении меня был выделен отдельный материал. Давал показания в суде по основному делу. Больше и не следил никак.

— Планируете ли подавать на УДО? Какие планы на жизнь после освобождения?

— В счет отбытия наказания мне зачли время применения запрета определенных действий — на протяжении 1 года я ходил с электронным браслетом, и получилось, что половину срока лишения свободы я таким образом отбыл. То есть у меня есть право на УДО или замену неотбытой части наказания более мягким видом наказания. Сейчас рассматриваем с адвокатом эти варианты.

После ареста поручил пожертвовать всю недополученную заработную плату на благотворительность. Помог финансово организовать праздник в одном из детских домов. Рад, что могу таким образом загладить вину.

Освободившись, планирую жить так же, как и на протяжении последнего года — меня готовы восстановить на работе, есть любимая жена, с которой еще предстоит зарегистрировать брак, ребенок — вот этим и планирую жить. Уверен, что к криминалу уже никогда не вернусь, о чем призываю задуматься и всех остальных — кто состоит в таких же группировках. На моем примере можете видеть, что только за участие в подобных организациях могут серьезно наказать — не надо даже совершать никаких других преступлений.

* 17 августа 2020 года Верховный суд России постановил признать международное общественное движение «Арестантское уголовное единство» (АУЕ) экстремистской организацией. По иску Генерального прокурора РФ Верховный Суд Российской Федерации запретил деятельность этой организации в России.

Андрей Семёнов