«Ничего, если я буду кашлять, у меня очень сильный кашель», - так начался разговор корреспондента 73online.ru с главным редактором журнала «Деловое обозрение» Татьяной Задорожней, которая заразилась COVID-19 и говорит об этом, как о самом большом испытании в своей жизни. Две недели она сражалась с инфекцией в госпитале ветеранов, куда ее привезли на «скорой» в тяжелом состоянии. Задорожняя с ужасом вспоминает о том, как лежала в палате, а от рассказа, в каких условиях работают медики, у нее задрожал голос от подступивших слез. Журналистка призналась, что до сих пор слышит звук клаксонов машин скорой помощи. Так они сигналят, когда привозят нового зараженного, а привозили их круглыми сутками… «Пока вы провожали детей в школу, радовались открытию театров и ресторанов, наслаждались бархатным сезоном на морях, я едва не откинула тапки в ковид-госпитале», - написала Татьяна Задорожняя на странице в социальной сети, а в интервью 73online.ru рассказала, какой она увидела изнутри систему здравоохранения в условиях пандемии и какие выводы из увиденного стоит сделать.

- Когда вы заболели?

- Я заболела 19 августа. В этот день я ходила по делам, вечером пришла домой и поняла, что чувствую себя плоховато. У меня поднялась небольшая температура - 37,5 и болело горло. Я сразу же вызвала врача, ко мне пришла молоденькая девушка. Посмотрела и сказала, что у меня фарингит – это для меня обычное дело. Я еще тогда спросила, а не ковид ли это? На что мне ответили, что точно нет! Что у меня даже нет симптомов. Но ковид многолик, он может начинаться как обычный ОРВИ. Тогда она мне выписала «Гриппферон», «Арбидол» и антибиотики. Я начала лечиться, но лучше мне не становилось. Наоборот, начала подниматься высокая температура. Я стала пить жаропонижающие. В один день муж открыл холодильник и сказал, что чем-то пахнет, мол, протухло что-то. Это оказалась банка огурцов, я побежала ее выбрасывать и тут поняла, что не чувствую запаха. Вообще! Тогда я побежала в свой огород, у меня там растут лаванда и розмарин. Сорвала, растерла, попробовала понюхать – ничего. При этом насморка у меня не было. Да и кашля тоже.

На фото: бабушка лежит в коридоре, других мест в больнице не было - все занято. Так она пролежала больше суток

- Что было дальше?

- Дальше я попыталась вызвать врача. Позвонила в нашу районную больницу, предупредила, что у меня подозрение на ковид. На что мне сказали: приходите. Мол, у нас для таких есть отдельный вход. На самом деле – нет. Точнее, есть отдельная дверь, но очередь на прием в итоге одна. Там сидел молодой парень, который проходил комиссию для армии, и другие люди. Врач послушала меня и сказала, что у меня забиты легкие. Отправили сдавать кровь и на флюорографию, которая, кстати, ничего не показала. Отправили домой. Мне стало хуже. Из меня как будто все силы начали уходить. Решили вызывать скорую помощь. Приехали медики в страшных костюмах. У меня уже была собрана сумка со всем необходимым. Об этом я узнала от своей подруги, у которой уже переболел муж. И это проблема: я узнала обо всем от подруги, а не на «горячей линии», например, или от врачей. Сказала медикам: забирайте меня. На что они мне ответили: вы же отдаете себе отчет в том, что если у вас нет коронавируса, то, поехав в больницу, вы там точно заразитесь? Я им хотела ответить, что если не поеду – я умру. Это еще одна проблема: у нас нет боксов, максимум - небольшая перегородочка. Людей не хотят забирать в больницы, уговаривают остаться лечиться дома. Меня отвезли в госпиталь ветеранов, где одно здание отдали под ковидных больных. Там меня начали лечить.

- Как вас лечили?

- В моей палате лежало шесть человек. Из них я была самая молодая (Татьяне Задорожней 55 лет - прим. ред.) и самая тяжелобольная. Там мне сделали рентген легких. Не КТ. Там есть этот аппарат, но он только для «чистых», не зараженных. Тогда во мне проснулся журналист, я начала задавать вопросы: кто чаще всего болеет? Мне ответили, что такие как я - молодые. Потому что мы «везде шлындаем», а пожилые в основном дома сидят. Мне не сказали, сколько процентов легких у меня было поражено, но по разговорам врачей я поняла, что много. У меня была сильнейшая интоксикация и двусторонняя пневмония. Мне давали больше всего лекарств: два сильнейших антибиотика, жаропонижающее, кололи гормон, бронхорасширители, витамин C. За день мне могли сделать 5-6 капельниц. Кстати, там говорили, что антибиотики поступают в госпитали тоннами, но не хватает противотромбного препарата «Гепарин». Потому что у зараженных коронавирусом высокая вероятность образования тромбов. Мне подруга посоветовала самим купить аналог «Гепарина» «Фраксипарин» и взять с собой. У меня родственники обошли кучу аптек, еле нашли. И мне его капали 10 дней. И опять же, я узнала об этом не по «горячей линии», а от друзей. Спустя три дня мне стало немного лучше, но эта болезнь забирает очень много сил. У меня не было сил, чтобы перевернуться со спины на живот – таким, как мы, нужно лежать именно на животе, так легкие раскрываются. Я, простите за подробности, в туалет еле доползала. Кстати, одна врач давала мне противовирусное. Другим не давала - может быть, потому что у меня был самый тяжелый случай, но в итоге выздоровела я тоже быстрее всех. Когда второй и третий тесты показали отрицательный результат, у моих соседей по палате они все еще были положительными. Я очень много пила теплой воды, заставляла себя ходить, надувала шарики, чтобы раскрыть легкие.

Звук от клаксонов машин скорой помощи до сих пор слышится Татьяне Задорожней

- Из ваших родных кто-то заразился? У них брали тесты на анализ?

- Мой муж. Правда, у него все прошло в довольно легкой форме, не перетекло в тяжелое состояние, как у меня. У него тоже пропало обоняние. Когда я лежала в госпитале, то умоляла врачей отправить кого-нибудь, чтобы взять у него анализ. Но в итоге этого никто не сделал. Он выздоровел, его выписали на работу. Иногда у него тоже появляется слабость. Конечно, хорошо, что он выздоровел, но хотелось бы иметь на руках результаты теста.

- Что вы можете сказать о работе медперсонала в больнице?

- Я хочу выразить им огромную благодарность. Просто нижайший им поклон! Они нас так поддерживали, у них такая выдержка! Они по семь часов ходят в этих страшных костюмах, в перчатках, перемотанные строительным скотчем. Они не дышат, не моются, все потные. Некоторые даже носят памперсы... У нас была одна веселая медсестра, она все шутила, не замечаем ли мы, как к вечеру у нее увеличивается попа... Это все от набухшего подгузника. Они делали все, что от них зависит. Это страшно. Сами болеют, заражаются. Потому что это невозможно столько часов находиться в этом костюме. У нас была одна медсестра, которая снимала очки, потому что в них ничего не было видно от пота... Не нужны им никакие плакаты. Им нужны выплаты, они их заслужили.

- Что самое страшное во всем этом?

- Вот ты прошел все эти семь кругов ада, а дальше не знаешь, что будет. Может, все переболевшие коронавирусом будут инвалидам? Мне через месяц нужно пройти КТ, и я не знаю, восстановятся ли мои легкие. У меня брали тест на сатурацию (уровень насыщения крови кислородом - прим. ред.), и она опускалась до 86%. Это очень низкий показатель! Страшно было попасть на ИВЛ, ведь если ты туда попадаешь, то это 100 процентов, что останешься инвалидом. Даже на кислород желательно не попадать, нужно стараться самим раздышаться. И самое ужасное, что иммунитет от этой болезни максимум на три месяца, и потом может всё повториться. Мне врач сейчас сказал беречься от сезонных заболеваний, таких как ОРВИ. Нужно беречься, но люди этого не понимают. Вот все сейчас пошли в рестораны, на форумы. Мне хочется кричать: люди, вы что, бессмертные? Вторая волна есть - очень много людей в больницах. Врачи говорят, то, что было весной, – это цветочки, все только начинается. У меня до сих пор в голове звук клаксона скорой помощи. Они так сигналили, когда привозили новых больных. С утра до вечера... То, что я увидела, – это ужасно. В палате мы лежали на расстоянии 50 см друг от друга. Больных заставляют лежать в масках даже ночью. Боксов нет. Мест тоже. Одну женщину привезли с легкой пневмонией, и она уже в госпитале заразилась коронавирусом. Она так плакала. Поэтому как только у человека отрицательный анализ – его сразу отправляют домой, недолечивают. Когда меня выписывали, за мной уже была очередь из двух женщин. Медперсонал хватался за голову!

Татьяне Задорожней ставили по 5-6 капельниц в день

- Как вы себя сейчас чувствуете?

- У меня ужасная слабость, я очень много лежу. Я не могу ничего делать. Стараюсь ходить побольше. Вот сейчас муж привез меня погулять в парк. Если раньше, мы с собаками весь парк объезжали на велосипедах, то сейчас я еле передвигаюсь. У меня очень сильный кашель. Очень надеюсь, что самое страшное позади.

Елена Скворцова

Фото: Татьяна Задорожняя