Областной суд рассмотрел апелляции пятерых парней, которых следствие причисляло к ОПГ «Советские». Ребята вымогали «дань» с мелких предпринимателей и одной крупной торговой сети, за что в апреле этого года поплатились свободой. Вчера они отрицали свою причастность к группировке, сетовали на предвзятость следствия и ненадежных свидетелей. Давили и на свою молодость: «Посмотрите на возраст — ну какие мы преступники?».

Напомним, Ленинский райсуд признал пятерых парней виновными в вымогательстве. Следствие установило, что действуя под криминальным брендом «Советские», они пытались вымогать дань с мелких предпринимателей, а впоследствии замахнулись на федеральную торговую сеть — пытались стребовать денег с представителя местных «Перекрестков». Ему угрожали волной краж в торговых точках, демонстрировали пистолет — но в итоге встретились с полным набором местных силовиков: региональным УФСБ, отделом оргпреступности УМВД и Следкомом. Дело вел отдел СУ СКР по Ленинскому району, который два года назад закрывал северское звено «камазовцев».

Организатором группировки следствие называло 23-летнего Вадима Боброва. Ему дополнительно вменили еще и стрельбу: якобы в сентябре 2019-го у него произошел конфликт с «песковскими», и парень на улице Толбухина открыл по ним огонь из окна машины. Травмат выпустил шесть пуль, две из которых пришлись в голову одному из конкурентов – он остался жив, но лег в больницу.

Апрель 2021, оглашение приговора

Ленинский райсуд в апреле оправдал фигурантов по обвинению в создании и участии в преступном сообществе, но признал их вину в вымогательстве, грабежах и хранении оружия. Бобров получил 11 лет, остальные фигуранты — от 4,5 до 8,5 года лишения свободы. Когда их уводили в СИЗО, парни говорили, что решение не справедливое. Вчера им представился шанс обосновать это заявление.

Заседание сильно задержалось и потом прерывалось несколько раз: никак не могли настроить связь с Димитровградом, где за решеткой содержится часть фигурантов. Адвокаты, пока ждали начала, обсуждали недавние бунты в региональных колониях — в том числе, кстати, и в городе атомщиков. А еще инструктировали подзащитных: просили не распыляться и говорить по существу, чтобы закончить все одним заседанием.

Как пояснила прокурор апелляционного отдела Галина Скотарева, гособвинение считает, что фигурантов необоснованно оправдали в организации и участии в преступном сообществе, а также чрезмерное значение придали смягчающим обстоятельствам. Потому прокуратура требует наказание ужесточить. Отметим, что еще в суде первой инстанции обвиняемые заявляли, что следствие ошиблось: отношения к «советским» они не имеют.

Защита требовала отменить приговор и отправить дело на новое рассмотрение, а адвокат Вадима Боброва Нейман Азадов и вовсе просил оправдать его подзащитного. Указывал, что в процессе участвовало множество засекреченных свидетелей, хотя оснований для этого не было — якобы все они говорили, что угроз им ни от кого не поступало. Адвокат называл Боброва «22-летним мальчиком», который был слишком юн, чтобы создать организованную преступную группу. А то, что следствие принимало за «сборы» «советских», было игрой футбол. «Бобров стоит на воротах в трико и бутсах, а его доставляют в РОВД с мячом в руках и заявляют: вы проводите сборы!» — возмутился адвокат.

Сразу несколько защитников указывали на спорного свидетеля, который подтверждал создание Бобровым организованного сообщества. Этот человек якобы привлекался за насильственные действия против половой неприкосновенности несовершеннолетних и наркопреступления, но сейчас находится на свободе. «Не стало ли это основанием для дачи им таких показаний?» — задался вопросом Азадов. На свидетеля с сомнительной репутацией обратила внимание и адвокат Наталья Астайкина.

Слово предоставили и самим фигурантам дела. Ярче всех, наверное, выступил подсудимый Гуломов. Начав довольно спокойно, он постепенно распалился и от аргументов перешел к эмоциям. По его словам, многие свидетели строили показания на предположениях, на словах третьих лиц:«Такую ахинею несли, я в шоке!». Гуломов обратил внимание, что один из потерпевших был засекречен, хотя, судя по его показаниям, обвиняемые были с ним знакомы. «Зачем тогда его скрывать? Значит, это вообще не потерпевший, а оперативник», — предположил парень. По его мнению, все участники слишком молоды, чтобы создать ОПГ или участвовать в ней. «Посмотрите на наш возраст — ну какие мы преступники?», — говорил Гуломов (самому старшему на момент приговора было 23 года - прим. ред.). Он признался, что теряет надежду, но все-таки рассчитывает, что «у кого-то найдется человечность, и он увидит всю картину». Гуломова поддержал товарищ по несчастью Евгений Фролкин, который попросил суд «разобраться в этом кукольном театре», а в последнем слове заявил, что его и товарищей якобы избивали и оказывали на них давление.

Гуломов: «Мы, что будем судить людей по каким-то слухам?»

Вадим Бобров, которого следствие посчитало организатором группы, тоже возмущался засекреченному потерпевшему, утверждал, что никаких денег от вымогательств ему не поступало. По эпизоду со стрельбой заявил, что защищался — на него напали на трех машинах. «Но в дело взяли только то, что было выгодно [следствию]», — заявил Бобров. Все подсудимые уверены, что дело против них сфабриковано.

Несмотря на эмоциональные речи, суд не удовлетворил апелляции подзащитных — только Гуломову скостил срок на несколько месяцев, добавив смягчающих обстоятельств. Требования прокуратуры тоже остались без удовлетворения.

Андрей Семёнов