Ученье – свет, а не ученье – тьма, гласит старинная русская пословица. Большевики, пришедшие к власти в России в результате Октябрьского переворота 1917 года, ассоциировали себя со светом, и потому активно пропагандировали свои усилия к развитию образования в стране.
Выглядело это так, что до большевиков страна была исключительно безграмотной, словно бы, и не заканчивал Владимир Ульянов-Ленин с золотой медалью Симбирской мужской классической гимназии, а после, экстерном, с отличием – юридического факультета Санкт-Петербургского университета…
Конкретно мечтать о собственном высшем заведении симбиряне начали ещё до революции. Почему в Казани их целых четыре – университет, духовная академия, ветеринарный институт и высшие женские курсы? Почему в Саратове открылся университет, а в Самаре – высший женский педагогический институт, и только нас судьба обходит своими дарами?
Тема про молодёжь, которая ищет счастья и карьерных перспектив вдали от симбирских пределов, как видим, ничуть не новая…
Учиться, учиться и ещё раз учиться!
Первой ласточкой высшего образования на родине вождя мирового пролетариата стал Симбирский пролетарский университет, открывшийся 3 февраля 1919 года. Идея его создания возникла осенью 1918 года. Только-только отгремели в губернии бои Гражданской войны. Когда-то советская пропаганда очень акцентировалась на том, что, мол, с первых своих дней советская власть думала о будущем.
На самом же деле, прямо сейчас советской власти остро требовались специалисты, причём, лояльные, воспитанные в большевистском духе, а не «старорежимные», готовые при случае «вонзить нож в спину» или бежать от советской власти, как то явил массовый исход интеллигенции из Симбирска накануне освобождения города от «белых» в сентябре 1918 года.
21 января 1919 года Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ульянов-Ленин подписал весьма примечательный декрет: «В ознаменование Октябрьской революции 1917 года, раскрепостившей трудящиеся массы от политического, экономического и духовного гнета со стороны имущих классов и открывшей им широкие пути к источникам знания и культуры, учредить государственные университеты в городах Костроме, Смоленске, Астрахани и Тамбове и преобразовать в государственные университеты, бывшие Демидовский юридический лицей в Ярославле и педагогический институт в Самаре. Сроком открытия считать день первой годовщины Октябрьской революции — 7 ноября 1918 года». О родном Симбирске, заметим – молчок.
Пролетарский университет на родине Ленина организовывался по примеру дореволюционных, так называемых, народных университетов. Самый известный – Московский городской народный университет имени Альфонса Леоновича Шанявского, генерала, золотопромышленника и благотворителя, устроившего его на свои деньги с целью получения знаний всеми желающими, без различия пола и сословного положения. Цель «открыть доступ к образованию и науке трудящимся массам» значилась и в уставе Симбирского пролетарского университета.
Коллективными симбирскими «Шанявскими» стали губернский комитет большевистской партии во главе с Иосифом Михайловичем Варейкисом (1894 – 1938) и губернский исполнительный комитет, вложивший в создание университета 500 тысяч рублей. Символично оформляя университетский «задел», Иосиф Варейкис стал одним из его первых лекторов с курсом истории революционных движений, а Михаил Гимов оказался среди первого набора в 479 студентов.
Председатель Симбирского губисполкома Михаил Гимов, студент № 1 Пролетарского университета
Пользуясь безусловной поддержкой губернской власти, Пролетарский университет с самого начала своей деятельности мог позволить себе лучшие здания в городе – он разместился в бывшей Губернской земской управе на главной улице города, которая с 1918 по 1941 годы носила имя Карла Маркса, а ныне вновь носит историческое название Гончарова. Для поколений ульяновцев, это – здание Почтамта, которое мало ассоциируется с просвещением и образованием, и, тем не менее, именно здесь на заре советской власти помещался губернский отдел народного образования, а вслед за ним – и первое в крае высшее учебное заведение.
Иосиф Варейкис и Михаил Гимов, 3 и 4 справа, инициаторы Симбирского пролетарского университета
Когда университету стало тесно в 65 помещениях бывшей губземуправы, к ним добавилось здание бывшего окружного суда, на углу Карла Маркса и Лассаля (теперь угол Гончарова и Дворцовой). Под университетское общежитие был отведён бывший дом купца Балакирщикова, всё на той же Карла Маркса, ныне Дом-музей писателя Ивана Гончарова. Университетские классы и лаборатории помещались также в Доме-памятнике Гончарова, ныне Краеведческом музее.
Всероссийская знаменитость
Первым ректором учебного заведения стал Александр Семенович Архангельский (1854 – 1926), учёный в полном смысле слова всероссийского масштаба: доктор истории русской литературы, профессор истории русской литературы в Казанском университете, член-корреспондент Императорской академии наук, действительный член Общества любителей российской словесности, член-корреспондент Московского археологического общества.
Из пятого класса семинарии (учились в ней до восьмого класса) Александр Архангельский поступил в Казанскую гимназию, окончив которую в 1876 году, пришёл преподавать русскую словесность в Симбирскую мужскую классическую гимназию. Жалко, но уже в 1878 году талантливый педагог покинул симбирские пределы, отправившись в Санкт-Петербург, чтобы покорять академические вершины.
Труды Александра Семёновича, посвящённые русской литературе от глубокой древности до середины XIX столетия, вызывали глубокий интерес и порождали общественные дискуссии. Александр Архангельский, в частности, был одним из первых, кто серьёзно занимался личностью и творчеством своего тёзки Александра Пушкина.
Гражданским поступком был воспринят уход профессора Архангельского из Санкт-Петербургского университета в 1908 году, в пору «наступления реакции» после окончания Первой русской революции 1905 – 1907 годов. И, хотя формальной причиной ухода назывались проблемы со здоровьем, и Александр Семёнович в этом не лукавил и не искал демарша – но однажды сложившаяся репутация уже сама работает за (или против) тебя.
Залучить человека уровня профессора Архангельского в ректоры только созданного университета, разумеется, было большой удачей.
В Симбирске Александр Семёнович оказался «случайно», в связи с событиями Гражданской войны. Среди прочих счастливых случайностей, стало присутствие в городе профессора всеобщей истории Владимира Эдуардовича Крусмана (1879 – 1922), симбирского уроженца, бежавшего из Одессы с женой и шестью детьми, потерявшего при этом уникальную библиотеку в десять тысяч томов. Такого удара судьбы, профессор Крусман, увлечённый библиофил, так и не смог пережить…
Пропавшая бибилиотека профессора Крусмана в Одессе
В Симбирске Владимир Эдуардович читал курсы истории культуры нового времени и социологии. Но, в целом, с педагогами в университете была напряжёнка, почему пришлось отказываться от некоторых из учебных курсов, заявленных в уставе.
Форма образования была вечерней, с шести до девяти часов. Курс наук, кроме выше названной истории революционных движений в исполнении товарища Варейкиса, включал политэкономию, социологию, историю культуры, древних культур, русской литературы, психологию, гигиену, химию, педагогику. Студенты, видимо, готовя себя в профессиональные ораторы-революционеры, ставили перед руководством вопрос о введении курса декламации, но найти профессионалов-педагогов на этот курс так и не удалось.
Неугомонный Гольман
В феврале 1920 года профессор Архангельский попросил отставки из тех же проблем по здоровью. Его сменил не менее интересный персонаж, самый юный ректор в истории Симбирского края – не имевший даже законченного высшего образования Михаил Борисович Гольман (1896 – 1938).
Что же, таких людей порождала и востребовала эпоха! Нет, Михаил Борисович вовсе не был тупицей и неучем. Он прекрасно отучился в Полтавской мужской гимназии, владел классическими и современными языками, имел совершенный дар убеждения, оратора и главаря (на фото - слева).
В год начала Первой мировой войны, 17-летний юноша поступил в Харьковский университет, где «связался» с эсерами-максималистами. В 1916 году его, как политически неблагонадёжного, мобилизовали – почётный долг служения Родине всегда был формой наказания в те времена.
Окончив школу прапорщиков в Одессе, в начале 1917 года Гольман был направлен в Екатеринбург и назначен командиром взвода – и уже через две недели его арестовали за агитацию среди солдат. Гольмана осудили, направил в дисбат – и тут случилась Февральская революция! Молодой человек успел послужить в Петроградском совете, и был направлен в Могилевскую губернию, где сделался всероссийской знаменитостью.
Газеты описывали, как во время Корниловского мятежа, с целью установления в революционной России «твёрдой власти» и противодействия рвавшимся к ней большевикам, мятежные генералы тщетно пытались перетащить прапорщика Гольмана на свою сторону, чтобы он в «нужном» для них русле агитировал солдат.
Революционные ветры в 1918 году забросили Михаила Гольмана в Симбирск, где он, бывший председатель Могилевского губисполкома, был избран товарищем, то есть, заместителем председателя Симбирского горисполкома и губвоенкомом.
Михаил Гольман принял активное – кто-то утверждал, возможно, со слов самого Михаила Борисовича, что исключительное – участие в подавлении Муравьёвского мятежа 10 июля 1918 года в Симбирске, составившего серьёзную угрозу всей системе большевистской власти. Он оставил ряды эсеров и официально вошёл в ВКП(б).
Уже большевиком Михаил Борисович вошёл в губернский комитет партии, председательствовал в губернском ревтрибунале, заведовал отделом народного образования, редактировал газету «Пролетарский путь», наконец, стал руководить Симбирским пролетарским университетом.
Бывший Окружной суд, один из корпусов Симбирского пролетарского университета
Вскоре после Симбирска товарища Гольмана отправили разжигать пламя мировой революции с местными коммунистами вначале в Турцию – оттуда его выдворили через девять месяцев, затем в Персию – оттуда прогнали всего через месяц. В дальнейшем, Михаил Борисович учился в Институте красной профессуры, преподавал в Белорусском государственном университете, написал десятки книг и научных работ, считается одним из первых в истории белорусских экономистов. В 1938 году Михаил Гольман был осуждён и расстрелян – и реабилитирован, как жертва репрессий…
Роль личностей в истории
22 февраля 1920 года коллегия высших учебных заведений Наркомата просвещения РСФСР учредила Симбирский государственный университет, как преемник Пролетарского. Изменение статуса вуза в сторону его повышения внушало оптимизм. Двадцать профессоров из разных мест Советской России сразу изъявили желание приехать в Симбирск, чтобы преподавать в государственном университете. Планировалось до полутора тысяч увеличить число студентов, лучшим из которых «грозила» стипендия в 400 рублей. Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ульянов-Ленин был избран почётным председателем совета вуза, а 24 августа 1920 университет получил имя «имя товарища Ленина, как в Симбирске родившегося».
Но… В том же августе 1920 года самый главный «педагог» Симбирского университета и главный симбирский большевик Иосиф Варейкис был отправлен на работу в Витебск. Вслед за ним осенью убыл Михаил Гольман, а в марте 1921 года настал час и самого именитого студента – Михаил Гимов получил назначение в Пятигорск. Высшее учебное заведение, по существу, лишилось главных «моторов», не просто обладавших административными и материальными ресурсами, но и лично заинтересованными в развитии университета.
Бывшее общежитие Симбирского пролетарского университета
И всё это – в самое непростое для Советской России время. Что, там стипендия в 400 рублей, когда до 5 миллионов дошла стоимость одной буханки хлеба. В местной прессе студентов Симбирского университета прямо именовали «героями», готовыми после нелёгкого трудового дня, и на почти пустой желудок, с четырёх до десяти часов вечера слушать лекции. Но, не зря говорят в народе: «Голодное брюхо к учению глухо», осенью 1921 года история университета закончилась…
Но, задел был положен.
Иван Сивопляс, научный сотрудник
Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»
