В январе 1943 года в Ульяновске не только была образована новая область, но и завершился многолетний раскол Русской православной церкви.

Советская власть с первых дней революции не скрывала курс на уничтожение церкви. Средства для достижения этой цели использовались разнообразные - от прямого репрессирования церковных иерархов до завуалированного грабежа под предлогом помощи голодающим.

Антирелигиозная агитация

Но самым эффективным средством против церкви был её раскол на традиционную, "патриаршую", и обновленческую, просоветскую. Принципиальных идеологических различий среди них не было (разве что обновленцы разрешали своим епископам жениться), да они и не требовались: обновленчество изначально задумывалось Львом Троцким только как "таран для разрушения церкви". Иерархов, не перешедших к обновленцам, репрессировали, а переход означал потерю авторитета - церковь была поставлена перед выбором, в котором не было хорошего варианта.

Сломанный митрополит

Досоветская биография Ивана Страгородского, постриженного в монахи под именем Сергий, была весьма пёстрой: он успел побывать членом духовной миссии в Японии, судовым священником на крейсере «Память Азова» и даже избраться депутатом Учредительного собрания. Революционной осенью 1917 года он стал митрополитом.

Митрополит Сергий (Страгородский) за работой

В январе 1921 года митрополит Сергий был арестован и провёл несколько месяцев в Бутырской тюрьме. Выпустили его довольно быстро, уже на Пасху, но, очевидно, заключение произвело на Сергия большое впечатление: в следующем году он перешёл к обновленцам, пробыл с ними около года, никаких нововведений не признал, со всеми перессорился и вернулся к традиционной РПЦ, публично покаявшись перед патриархом Тихоном.

Репрессии тем временем шли своим чередом, и в ноябре 1926 года оказалось, что посажены и расстреляны все высшие иерархи, и только Сергий может возглавить церковь, как заместитель патриаршего местоблюстителя. Тогда им снова заинтересовались в ОГПУ. Митрополит вновь был арестован и снова провёл несколько месяцев в заключении. Вернулся он оттуда уже другим человеком. В июле 1927 года издал "Декларацию", в которой заявил о вредительской и диверсионной деятельности «наших зарубежных врагов», в связи с чем особо важно «теперь показать, что мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского государства... а с нашим народом и Правительством». В 1930 году, когда Папа Пий XI обратился с призывом молиться за «гонимую Русскую Церковь», в газетах «Правда» и «Известия» было опубликовано его "интервью", написанное главным советским безбожником Емельяном Ярославским и отредактированное лично Сталиным. Сергий протестовать не стал.

Лобызания с раскольником

В середине октября 1941 года, когда падение Москвы многим представлялось вполне вероятным, Сталин принял решение эвакуировать из столицы не только правительство в Куйбышев, но и церковное руководство в Оренбург. Причём большевики, в религиозные тонкости не вникавшие, отправили одним поездом иерархов всех трёх церковных ветвей: номинального (в отсутствие патриарха и его местоблюстителя) главу традиционной православной церкви митрополита Сергия, обновленческого первоиерарха Александра Введенского, старообрядческого архиепископа Иринарха и нескольких руководителей русской баптистской общины. Но пауки в банке вели себя на редкость дружелюбно. Вот как описывают встречу обновленца Введенского с митрополитом Сергием: «Едва уселись по местам – в дверях суматоха, внесли чьи-то вещи, почтительно раскрылись двери вагона, и в вагон вошел среднего роста старичок с седой окладистой бородой, в золотом пенсне, с подергивающимся от нервного тика лицом, одетый в рясу и монашескую скуфейку. "Какая встреча!" – бросился к нему А.И. Введенский. Улыбнувшись, старичок дружески с ним облобызался».

Обновленческий первоиерарх Александр Введенский

По дороге, на станции Рузаевка, митрополит Сергий почувствовал себя плохо. От его имени в Москву была послана телеграмма с просьбой отправить поезд в более близкий Ульяновск. На это решение, скорее всего, повлиял сопровождавший митрополита протоиерей Александр Смирнов, уроженец Симбирска, бывший преподаватель латинского языка в Симбирской духовной семинарии. Сталин вместе с Сергием отправил в Ульяновск всех скопом - и обновленцев, и старообрядцев, и баптистов.

Богоспасаемый град Симбирск

Поезд прибыл в Ульяновск через две недели. В это время город был районным центром Куйбышевской области, а теперь он становился на ближайшие два года «русским Ватиканом» – церковной столицей, местопребыванием церковного руководства всех трёх ветвей русского православия.

- Как ни странно, именно война положила начало возрождению церковной жизни в Ульяновске. На протяжении целого десятилетия Церковь в Ульяновске уничтожалась жестоко и последовательно... К 1940-м годам в епархии вообще не было ни одного архиерея. В это время в городе действовал с некоторой периодичностью единственный храм – на старом кладбище. В нем служил молодой иеромонах, с весьма сомнительной репутацией, много кочевавший по различным течениям, в прошлом григорьевец, потом – обновленец, ныне и сам хорошо не знавший, кто он такой, - пишет Илья Косых в истории Архиерейского служения в Симбирской (Ульяновской) епархии. - Однако теперь, с прибытием поезда на перрон города Ульяновска, пришло в епархию новое время – время заступничества в ней за Церковь будущего патриарха. Собственно, он епархией и управлял на протяжении двух лет. Ульяновским преосвященным с ноября 1941-го по 1 августа 1942 года был архиепископ Иоанн (Соколов), а вот с августа 1942-го по август 1943 года архиерея на кафедре не было. Все указы относительно Ульяновской епархии в этот период подписаны именем митрополита Сергия, что и позволяет судить о его единоличном управлении епархией.

Между тем, когда поезд прибыл, то выяснилось, что для эвакуированных места в городе нет. Ульяновск в это время принимал эвакуированные предприятия, отправлял на фронт призывников, размещал раненых, и прибытие нескольких вагонов всевозможных церковных начальников городское руководство совсем не обрадовало. «Размещением церковных иерархов и их свиты занимались председатель горисполкома М.С. Погоняев и его зам И.М. Солнцев. Солнцев позже вспоминал: «Погоняев возмущённо говорил, что ко всему тому, что уже разместили в городе, надо ещё разместить «этих длинноволосых», - пишет Brandergofer.

Однако "длинноволосых" явно сопровождала серьезная бумага из Москвы, так что подсуетиться ульяновцам всё же пришлось. Бумага, очевидно, была настолько сурова, что сперва они даже перестарались: подобрали Сергию дом на волжском косогоре с прекрасным видом на Волгу, но оказалось, что у митрополита, которому было сильно за 70, нет сил каждый день подниматься на гору, так что вскоре ему нашли небольшой дом на окраине города. А обновленческий первоиерарх Александр Введенский настолько был поражен красотами Ульяновска, что несколько дней вообще не мог заставить себя выйти из вагона. Тем не менее, вскоре и для него нашелся дом – по улице Радищева, 103, куда он переехал со своим семейством.

Дальше встал вопрос о храмах, потому что служить в храме на кладбище было невозможно - он находился в ужасном состоянии. Протоиерей Николай Колчицкий обнаружил на улице Водников (нынешняя Корюкина) бывший католический польский костел с примыкающим подсобным помещением – небольшим двухэтажным домиком ксендза. В этом здании находилось общежитие завода Володарского. После совещаний в горсовете общежитие было переведено, а здание передано под новый кафедральный собор, который был освящен в честь Казанской иконы Божией Матери. Три последующих года в этом костеле-общежитии на улице Водников оглашались послания главы РПЦ, а в документах патриархии местом издания был указан «Богоспасаемый град Симбирск».

Католический костел в Симбирске. В этом здании на улице Водников (Корюкина) 30 ноября 1941 года был освящен Казанский Патриарший собор Ульяновска

Обновленец Александр Введенский храм для своего религиозного направления нашёл лично, гуляя по городу. "Во время одной из прогулок он набрел на деревянное здание, отдаленно напоминающее храм. «Бабушка, что здесь раньше было?» – спросил он у первой попавшейся старушки. «Церква, церква здесь была, гражданин. Неопалимая Купина», – ответила бабушка». Но когда Александр Васильевич узнал, как использовалось это здание, его энтузиазм поостыл. К тому времени храм стал складом обмундирования МГБ... С приходом войны на этот склад свозили обмундирование, снятое с погибших солдат. Здесь его отстирывали, зашивали и отправляли обратно на фронт. Во время стирки из храма вытекали ручейки красной воды, которые стекали в специальную канаву, а по ней – через весь город в еще не зарытую речку Симбирку. От кровавых потоков река стала красной, а в городе царил трупный смрад. Более того, образовалось красное озеро, фактически в центре города. Впоследствии озеро, как и реку, зарыли, а на месте озера построили стадион. Тем не менее, власти свое слово сдержали – склад был переведен, а здание храма передано под обновленческий собор".

Патриотическая конкуренция иерархов

Митрополит Сергий ещё 26 июня 1941 года на проповеди в Богоявленском соборе говорил об "очистительной военной грозе". Он раньше Сталина понял, что война сблизит РПЦ и Советскую власть. И теперь, оказавшись в Ульяновске, он не собирался упускать этот шанс. За первые два года войны им было написано около 20 патриотических воззваний, главное из них - обращение 30 декабря 1942 года ко всем архипастырям, пастырям и приходским общинам с призывом жертвовать средства на сооружение танковой колонны имени Димитрия Донского. Он понимал, что Сталин будет оценивать не слова, а реальную пользу от церкви воюющей стране. 5 января 1943 года он направил Сталину телеграмму об открытии счета для сбора пожертвований. Сталин к просьбе митрополита отнесся не просто положительно, а даже опубликовал в "Правде" свою ответную телеграмму с благодарностью от Красной Армии духовенству Русской православной церкви. Счёт был открыт, и таким образом за РПЦ впервые с 1918 года были признаны права юридического лица.

Александр Введенский также рассылал обращения о сборе средств к обновленческим приходам. Но у обновленцев в принципе была "труба пониже, дым пожиже", да ещё и личностная разница двух иерархов сказалась. Сергий работал с утра до вечера, а Александр Введенский - неплохо жил. "Поначалу ошарашенный местом своего нового обитания, Александр Введенский вполне прижился уже через несколько недель. В Ульяновске он не изменял обычного образа жизни: рояль был главным украшением скромной комнатки. День начинался с Шопена, вечером обычно вступал в свои права Лист".

Результат церковно-патриотического соревнования получился для обновленцев весьма позорным. На собранные Русской Церковью средства было изготовлено 40 танков Т-34 и создана эскадрилья самолетов имени Александра Невского. Верующие передали в фонд обороны страны более 300 миллионов рублей, не считая драгоценностей, вещей и продуктов. Значительная часть этих пожертвований была сделана ульяновцами. Обновленцы сумели собрать 3 тысячи рублей, в то время как на содержание Введенского в Ульяновске было потрачено 627 тысяч рублей.

Передача 38-му и 516-му полкам танковой колонны «Дмитрий Донской», построенной на средства, собранные верующими по призыву митрополита Сергия. От РПЦ в церемонии участвовал митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич)

Встреча со Сталиным

В июле 1943 года в Ульяновске состоялось предсоборное совещание иерархов Московской Патриархии, на котором митрополит Сергий был рекомендован к избранию патриархом. 31 августа он возвратился в Москву. Ночью 4 сентября его и ещё двух крупных иерархов вызвали на дачу к Сталину.

Первым делом владыки заговорили, конечно, о свечках. Их продажа была для церкви основным источником дохода, и они попросили снизить на них налог. Сталин отнесся к проблеме с пониманием. Потом обсудили предстоящее избрание патриарха. Сталин против кандидатуры Сергия возражений не имел. Затем Сергий попросил об освобождении заключенных священнослужителей. «Составьте список, мы рассмотрим», – ответил вождь митрополиту. У Сергия список из 26 имён уже был готов, он передал его присутствовавшим на встрече чекистам. Когда те проверили, выяснилось, что из 26 священников не расстрелян только один.

Главный итог этой встречи - Советская власть признала за церковью право на существование. Был учрежден даже отдел по делам религии (естественно, в структуре НКВД). Было принято ещё одно значительное для русской религиозной истории решение: Сталин свернул эксперимент с обновленцами, просто ликвидировав их структуру. Иерархи-обновленцы вскоре один за другим начали каяться за участие в расколе и возвращаться в лоно традиционной церкви.

Александр Введенский попытался спасти положение, срочно выехав в Москву, но на полпути вернулся в Ульяновск, где у него родилась дочь. А потом ему просто запретили выезд из нашего города, и он мог лишь бессильно наблюдать за развалом дела своей жизни. В 1945 году он сам просил о приёме в юрисдикцию Московской Патриархии, но ему ответили, что он может быть принят лишь мирянином, на место рядового сотрудника «Журнала Московской Патриархии». Введенский отказался и умер в 1946-м раскольником. Сергий, избранный 12 сентября 1943 года патриархом, умер в 1944 году.

Вручение жезла новопоставленному патриарху Московскому и всея Руси Сергию. Москва, Богоявленский кафедральный собор, 12 сентября 1943 года

После войны закрытие епархии на родине Ленина стало для ульяновских коммунистов делом чести. В начале 1950-х все открытые ранее храмы вновь были закрыты.

Максим Кузнецов

Фото: pravoslavie.ru, Brandergofer, Wikipedia