С помощью ульяновской ОПГ в регионе и России задержались три сотни нелегальных приезжих. Преступники два года водили за нос миграционную службу, заселяя в чужие квартиры иностранцев. Теперь им самим оформили новую регистрацию — в колонии. О нюансах работы преступной группы — в материале 73online.ru.

«Братское» ОПГ

Организаторами ОПГ следствие считает братьев Джаватхановых, уроженцев Дагестанской Республики. Старшего все называли Шарипом, он был в деле фиктивной регистрации иностранцев последние 20 лет. Младший носил прозвище Джон и тоже разбирался в нюансах промысла.

Имена их были хорошо известны мигрантам, номера мобильных телефонов ходили по рукам, и в основном клиентская база пополнялась с помощью сарафанного радио. Еще одним «поставщиком» новых заказчиков был знакомый водитель, возивший прибывающих из-за рубежа. Это были граждане Таджикистана, Казахстана, Туркменистана и других государств — в основном они приезжали на работу, но была среди них, например, и абитуриентка УлГПУ. На выбор им предлагали два вида регистрации: «хорошую», по всем правилам оформленную через отдел миграции, и «плохую» — когда покупателю давали только корешок уведомления с записью о регистрации, но в базу данных она не вносилась.

В ОПГ семейное предприятие Джаватхановых оформилось в 2018 году, считает следствие. Тогда Шарип познакомился с третьей фигуранткой дела Сафиной. Встреча их случилась в МФЦ на улице Промышленной, куда женщина пришла с той же целью, что обычно захаживал Шарип — ей надо было зарегистрировать мигрантов, работавших у нее дома. Джаватханов вызвался помочь. Впоследствии они с Сафиной стали сотрудничать: она брала на себя часть бумажной работы, подыскивала новых клиентов и владельцев жилплощади, куда «селили» зарубежных гостей.

Поселить в квартире 200 человек

В деле фигурируют три хозяина «резиновых» квартир, куда десятками «прибывали» мигранты. Подходящие кандидатуры подыскивали среди людей с материальными проблемами и, если официальным языком, «ведущих асоциальный образ жизни».

Основной была квартира на улице Полбина, где в итоге нашли пристанище более 200 мигрантов. С ее хозяйкой Федоровой Сафина познакомилась все в том же МФЦ на улице Промышленной и предложила подработать. Финансовое положение у Федоровой было затруднительное, и она согласилась.

Федорова и ее адвокат

Второй домовладелец — мужчина по фамилии Замула, с которым братья познакомились случайно и предложили войти в дело. Тот удивился, потому что не имел ни недвижимости, ни регистрации. Однако Джаватхановых это не смутило, они забрали у него паспорт и через некоторое время вернули — на нужной странице там стоял штамп УФМС от 2012 года о регистрации на улице Береговой в поселке Плодовый. Как рассказывал потом Замула, получив документ, он поинтересовался, настоящая ли это регистрация. Шарип и Джон рассмеялись и ответили, что настоящая.

Впоследствии они изготовили несколько поддельных свидетельств государственной регистрации права, в соответствии с которыми Замула стал счастливым обладателем квартир на улицах Мостостроителей, Любови Шевцовой и Московском шоссе. Любопытно, что жилище Замулы на шоссе соседствовало со зданием следственного отдела СУ СКР по Засвияжскому району, а настоящий хозяин на тот момент отбывал наказание в колонии — так что знаки были везде. Остальные здания были аварийными и находились в муниципальной собственности.

Была и третья обладательница «резиновых» помещений с зарегистрированным внутри мигрантами, но дело в отношении нее прекратили — она тяжело больна.

Дома на улице Мостостроителей и Московском шоссе, которыми «владел» Замула

Силовики перекрывают канал

Действовала группа следующим образом: Сафина заполняла бланки уведомления о прибытии иностранцев, Федорова или Замула обращались с ними и остальными документами в МФЦ или на почту. Бланки заверялись, отрывные их части передавались иностранцам — эта бумага давала право находиться в стране до 90 суток. Пакет документов из МФЦ уходил в миграционные отделы полиции.

Братья контролировали процесс оформления документов — ждали владельцев жилья у МФЦ или внутри. При этом так примелькались, что некоторые сотрудницы запомнили их в лицо. За каждое оформленное уведомление брали от 1000 до 3500 рублей. Замула получал из них по 500 рублей за каждого мигранта, Федорова — по 700. По ее словам, за время работы ОПГ она заработала около 100 тысяч рублей. Всего регистрацию через Джаватхановых с 2018 по 2020 год прошли 315 человек.

Оперативная информация о деле братьев дошла до отдела по борьбе с организованной преступностью УМВД, также о ней стало известно и региональному УФСБ — сотрудники занимались эпизодом, когда один из братьев оформил с иностранцем фиктивный договор об оказании услуг, в результате которого тот получил право задержаться в стране на год. Материалы передали следователям УМВД, где возбудили дело об организации незаконной миграции (п. «а» ч.2 ст.322.1 УК РФ).

Разжалобить суд не удалось

В суде фигуранты признали вину, по всей видимости, надеясь на не слишком суровое наказание. Замула, впрочем, настаивал на том, что в составе орггруппы не действовал, и был знаком только с Джаватхановыми. В остальном позиция у всех была похожей: строго не наказывать, учесть здоровье, родственников на иждивении и обещание больше закон не нарушать. Суд, однако, отправил по колониям четырех из пяти фигурантов — Сафиной в силу пенсионного возраста назначили условный срок:

Джаватханов Д. — 2 года 10 месяцев колонии общего режима со штрафом 180 000 рублей;

Джаватханов Ш. — 3 года общего режима со штрафом 200 000 рублей;

Замула А. — 2 года 4 месяца строгого режима со штрафом 100 000 рублей;

Федорова Н. — 2 года 2 месяца общего режима со штрафом 90 000 рублей;

Сафина К. — 2 года 6 месяцев условно со штрафом 150 000 рублей.

Решение пыталась обжаловать Федорова и ее адвокат Евгений Бирюков. Преступление не отрицали, но просили наказание помягче. Утверждали, что на нарушение закона женщину толкнула нужда: надо было покупать лекарства, не было денег на еду и оплату коммунальных услуг. Защитник считал, что это повод назначить основное наказание «ниже низшего предела» и освободить от дополнительного — штрафа. Суд, однако, посчитал приговор первой инстанции справедливым.

Андрей Семёнов