Ульяновская область с начала года потеряла более 2000 микро-, малых и средних предприятий, или почти каждый двадцатый бизнес в этом секторе. Об этом свидетельствуют последние опубликованные данные Единого реестра субъектов МСП ФНС России. Эксперты считают, что это не предел: по-настоящему массового закрытия малых и средних предприятий стоит ждать в начале следующего года. Сейчас еще действует мораторий на банкротство компаний пострадавших от пандемии отраслей. К тому же, у многих предпринимателей просто нет денег на ликвидацию предприятия. 73online.ru вместе с экспертами попытался выяснить, есть ли у государства эффективный план спасения бизнеса.

Согласно реестру ФНС России, на середину сентября в Ульяновской области продолжает работать 41 422 малых и средних предприятия – на 2015 меньше, чем в начале января этого года. По словам председателя Ульяновского регионального отделения «Опоры России» Николая Солодовникова, сокращение числа малых и средних предприятий в течение года было и в прошлом году.

- Налоговая служба периодически чистит реестр от фирм-однодневок. Кроме того, часть предпринимателей понимает, что больше не хочет заниматься бизнесом, это происходит постоянно. Чтобы оценить, насколько ситуация в этом году на фоне пандемии отличается от прошлогодней, надо сравнить динамику изменения количества предприятий (за январь-сентябрь 2019 года в Ульяновской области, по данным реестра ФНС, закрылось только 1315 малых и средних компаний - прим. ред.), - отметил Николай Солодовников.

- В любом случае, массовых закрытий предприятий надо ждать не в этом году, потому что был введен мораторий на банкротство, - подчеркнул председатель реготделения «Опоры России». - К тому же, сама процедура дорогая: не у всех предпринимателей есть деньги на ликвидацию компаний. Многие просто пока бросают предприятия «на нулевке». Кто-то уже испытывает финансовые трудности, но еще продолжает бороться. По моим прогнозам, настоящий отток юрлиц будет в конце 2021-го – начале 2022 года. Тогда мы увидим в статистике последствия весны-2020. Пандемия коронавируса, конечно, сильно сказалась на секторе малого и среднего бизнеса, просто сейчас не все последствия очевидны.

Весной этого года были приняты несколько пакетов антикризисных мер поддержки бизнеса – и на федеральном, и на региональном уровнях. По мнению экспертов, они ослабили негативное влияние пандемии на экономику, но всех проблем не решили.

- Прежде всего просела покупательская способность населения, - отмечает Николай Солодовников. - Это главный негативный фактор. Основная масса малых и средних предприятий работает в сегменте В2С (товары и услуги для жителей – прим. ред.). Если у населения нет денег, то этот сектор начинает переживать трудности. Затем страдает и сегмент В2В (товары и услуги бизнеса для других предприятий – прим. ред.), потому что у предпринимателей не хватает средств для оплаты заказов партнеров. Именно поэтому ключевое условие стабильной работы предпринимателей – высокая покупательская способность населения. Мы на многих совещаниях в правительстве повторяем: можно даже отказаться от государственных субсидий и льгот, главное – стабильный спрос, тогда и количество предприятий вырастет.

Влияние падения покупательской способности населения на ситуацию в сегменте малого и среднего бизнеса подтверждают и данные уполномоченного по защите прав предпринимателей. В приложении к докладу президенту России о последствиях для бизнеса и экономики COVID-19 говорится, что сокращение спроса на 50% и более заметили 55,6% российских компаний. При этом 53,3% малых и средних предприятий характеризуют свое положение как «кризис» и «катастрофа», а 62,2% оценивают шанс выживания ниже 50%.

По словам председателя совета директоров региональной Корпорации развития промышленности и предпринимательства Руслана Гайнетдинова, в Ульяновской области разрабатываются новые меры поддержи бизнеса, которые призваны поддержать предпринимателей на этапе восстановления от последствий пандемии. «Планируется, что в скором будущем начнёт действовать еще одна мера поддержки, которая поможет ульяновским предпринимателям увеличить продажи - компенсация затрат при работе с маркетплейсами. Также по поручению губернатора все антикризисные меры поддержки бизнеса планируются продлить», - сообщил Руслан Гайнетдинов.

В правительстве России тоже говорят о новых мерах поддержки бизнеса. В частности, обсуждается адаптация нацпроекта «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы», продление моратория на плановые проверки бизнеса до конца 2021 года, заморозка страховых взносов для ИП в 2021 году на уровне 2020 года, дополнительные преференции для резидентов технопарков и другие инициативы. Кроме того, в Минэкономразвития РФ сообщили о создании новой госструктуры для содействия перезапуску инвестиционного цикла в России - Агентства инвестиционного развития. Основными задачами агентства станут поддержка реализации новых инвестпроектов, сопровождение соглашений о защите и поощрении капиталовложений. В том числе структура будет заниматься подготовкой предложений по совершенствованию профильного законодательства.

На фоне пессимистических настроений большинства российских предпринимателей председатель «Единой России» Дмитрий Медведев предложил обсудить введение в России безусловного базового дохода. Эта тема в стране до сих пор считалась чистым популизмом. Концепция базового гарантированного дохода заключается в регулярных выплатах от государства каждому гражданину. Предполагается, что так можно бороться с бедностью и экономическим неравенством, а также снизить затраты на здравоохранение и даже уменьшить преступность. По данным опроса рекрутинговой IT-компании Superjob.ru, проводившегося 9 и 10 сентября в 340 населенных пунктах во всех российских округах, большинство россиян (68%) поддержало введение минимального гарантированного дохода. В среднем граждане хотели бы получать выплату в размере 28,5 тыс. рублей.

По словам Николая Солодовникова, введение базового дохода может сработать: «Идея, в принципе, правильная, если она не превратится в формальность. На бумаге ведь доход может быть одним, а по факту – другим». С этим согласны не все эксперты. По мнению профессора УлГУ, доктора экономических наук Анатолия Лапина, идея введения базового дохода нежизнеспособна.

- Это не новая концепция, - подчеркнул Анатолий Лапин. - В Швейцарии уже выдвигали подобную идею, провели референдум – жители высказались против. Гарантированный доход резко ослабляет трудовую мотивацию граждан. А главное, откуда средства на эти выплаты? В Фонде национального благосостояния России осталось 7 трлн рублей – это треть от расходов федерального бюджета. Если разделить эти деньги на 146 млн жителей страны, получим менее 50 тысяч рублей на человека в год, или около 8 тысяч рублей в месяц, с учетом того, что через год деньги кончатся совсем. Это смешно.

- Нужно принимать меры по повышению заработных плат граждан: индексировать зарплаты бюджетников, привязывать доход к производительности труда на предприятиях, введя, например, надбавки за повышение квалификации, - считает профессор УлГУ. - Нужно активнее повышать производительность труда в экономике. Средства надо вкладывать в людей, в том числе бороться со снижением смертности.

По мнению экономиста, отдельные госпрограммы поддержки бизнеса не заменят решения этих системных проблем. «Проблема в том, что в отличие от зарубежных стран, в России при подготовке практически всех госпрограмм не применяются компьютерное моделирование, математические расчеты для оценки их эффективности, - подчеркнул Анатолий Лапин. - Решения принимаются без точного подсчета предполагаемого эффекта – это вопрос о качестве планирования, управления. Разработка программ без математического анализа – это 18-й век в принятии решений. Показатели в программах поддержки, как правило, скорее, пожелания, чем точный прогноз. Например, понятно, что если предоставить самозанятым какие-то льготы, это даст некий эффект. Но каким именно он будет? Не будет ли более эффективным вложение бюджетных средств в повышение зарплат, чтобы увеличить покупательскую способность населения, вместо субсидий предпринимателям? Точного ответа на эти вопросы, как правило, нет. И это большая проблема. Пока не будет более грамотной подготовки государственных решений, госпрограммы будут служить, скорее, средством отчета о деятельности тех или иных ведомств перед руководством, чем реальным способом борьбы с болезнями экономики», - резюмировал экономист.

Екатерина Старцева