Третьего декабря скончалась жительница Ульяновска Мария Полищук, потерявшая память после родов в 2021 году. Женщина умерла на руках своего сына Платона, подавившись хлебом. По мнению экспертов, причина ее смерти — оторвавшийся тромб. 19 декабря Маше исполнилось бы 37 лет. Ее муж Геннадий до последнего пытался отвоевать жену у болезни. Журналист 73online.ru поговорил с ним на следующий день после похорон, и он признался, что пока плохо представляет, как будет жить дальше.

Геннадий до последнего дня верил, что его Маша снова станет прежней, и делал для этого невозможное: поднял федеральную прессу, писал жалобы в Следственный комитет и даже пригласил татарскую колдунью. Эта история три года назад стала топовой на федеральном канале и у популярных блогеров. Молодая женщина после эпидуральной анестезии впала в кому на 17 дней, а потом потеряла память. Дальше события разворачивались, как в мелодраме. Маша пришла в себя, но память восстановилась частично. Несмотря на то что она забыла имя своего мужа и первое время не принимала дочку, Геннадий за нее боролся до конца. Именно в последний день жизни Маши, у него появилась надежда, что любимая жена возвращается в реальный мир.

— Маша стала задыхаться после того, как подавилась хлебом, который мы купили в супермаркете. Просто захрипела, но медицинская экспертиза дала заключение, что хлеб тут ни при чем. Маня умерла от тромба. Умерла на руках у нашего сына Платона. Сейчас я чувствую только боль и беспомощность. Наша дочка Полина все время ждет, когда мама появится на звезде, а сын Платон все время плачет.

— Геннадий, как Маша провела свой последний день. Предчувствия были?

— Никакого предчувствия о том, что это был последний день. Мы сходили в дневной стационар, но нас там не взяли, поскольку у Маши был кашель. Потом пошли решать вопросы по поводу устройства Полинки в детский садик «Олимпик». Все на районе знают, что это крутой садик. Просто так туда не устроишься. И когда я сказал Маше, что Полину переводим в другой сад, она неожиданно спросила именно про него. Я был, мягко говоря, удивлён, но понял, что к Маше возвращается память.

— Как сейчас себя чувствуют дети?

— Как себя сейчас чувствуют дети... Никак себя не чувствуют дети. В день, когда Маша умерла, у Полины поднялась температура до 39, с трудом удалось ее сбить. А когда Машу похоронили, она как будто бы ничего не чувствовала. Сейчас, когда мы были у друзей, она подошла к окну, влезла на подоконник, посмотрела на звездочку и сказала: «Мама мне оттуда машет рукой». Когда ехали домой, она снова искала облачко или звезду, чтобы увидеть маму, которая на нее смотрит.

— А Платон понимает, что мамы нет?

— Про Платона другая история, она умерла у него на руках, он видел, как она захлебывалась, как хрипеть начала... Платон все время плачет.

— Родители Маши отказались от нее после того, как она заболела. Возможно, когда мать увидела гроб с телом дочери, материнский инстинкт проснулся?

— Мне приходилось несколько раз видеть, как родители хоронят своих детей, как они омывают их гроб слезами. Я не слышал, чтобы родители Маши ревели ни в то время, когда они пришли в нашу квартиру сразу после ее смерти, ни на похоронах. Я вспоминаю, как пришла ритуальная служба, и похоронщики схватили Машу и понесли к машине, это было небрежно. Я завернул ее в плед, донес до машины и положил, как ей было бы удобно.

— Когда Маша была в коме, у вас было чувство отчаяния?

— Много раз. Я обращался к магии. Прямо в реанимацию к Маше привозили татарскую колдунью, и она, едва войдя в палату, сказала, что Машу отравили лекарствами. Интересно, что на следующий день после колдовства Маша пришла в себя.

— Маша не рассказывала, что она видела, когда была в коме?

— Я очень этого ждал. Но, когда она пришла в себя, не могла не то что выражать свои мысли, но даже нормально говорить. Сейчас я очень жду, когда она придет ко мне, думаю, что это будет во сне. И это будет моя Маша, из нашей счастливой далекой жизни.

— Уголовное дело возбуждено?

— Да, ждем московской экспертизы. Первая показала, что никто не виноват. И следователь мне только посочувствовал, мол, такое бывает, а мой адвокат Евгений Калашников сказал, что надо дело по-другому решать. Я поехал сниматься на федеральный канал. И после эфира наше дело забрали под особый контроль.

— Вы столько испытали. Думаю, что вы заслуживаете счастья.

— Заслуживаю ли я счастья, не мне судить. Счастье у каждого своё. Но я точно заслуживаю в своем доме улыбок и смеха детей. И еще я думаю, что Маше сейчас там гораздо лучше, чем тут. И мне от этого становится легче.

Ирина Ермолаева

Обсудить новость можно в нашем телеграм-канале 73online