Было жарко, скучно и голодно. Причём голод преобладал. И тут я припомнил, что недавно объявили об открытии на нашей Фуд Стрит – Федерации (думаю, пора улицу переименовывать) ресторана с булькающим, как полная кастрюля борща, названием «Бульба». Воображение враз нарисовало румяную полногрудую девицу на входе в вышиванке с писаным подносом на рушнике, и чтобы там непременно запотевшая рюмка горилки и ржаная горбуха, натёртая чесноком и густо намазанная смальцем. «Закажу борща огненного с пампушками, картошку со шкварками, и что-нибудь типа на брудершафт!» – распалял я себя, лавируя между недружелюбными автомоторами…

Припарковаться возле ресторации с первого раза, чтобы без нарушения правил, не получилось, и мы вынуждены были зайти на второй круг. Со второго - тоже не удалось, но голод не тётка, бросили машину поодаль и прошлись пешком. Никто с рушниками не встретил, под ногами болтались дряблые воздушные шарики, которые, вероятно, остались после официального открытия. Зал был пуст, за одним из столиков присутствовала парочка, и у кухонного гарнитура в дальнем углу топталась робкая стайка маленьких официанток, численностью превышающая посетителей, включая пополнение, то есть нас. Из колонок неслась украинская попса, и было довольно зябко – кондиционер работал наотмашь. Девочки, завидя новых клиентов, испуганно отвернулись, быть может, надеялись, что мы сами рассосёмся. Но мы не рассосались, я раскатисто поздоровался, и официантки бросились наперебой нас обслуживать.

Если отмести лютый холод, царивший в зале, то можно сказать, что «Бульба» – местечко довольно милое. Деревянные перегородки делят помещение на уютные закутки, удобные стулья, на стенах какой-то белорусский орнамент. Я попросил приглушить музыку и на выбор: принести плед моей по-летнему одетой жене Елене или как-то нагреть помещение. Юная официантка широко заявила, что может сделать и то, и другое, затем принесла плед.

Из-за моей спины внезапно возникла хозяйка заведения, она была радушна и щедра, предложила угоститься фирменной наливочкой, но я, сославшись на дороговизну езды подшофе, с благодарностью отказался. В дальнейшем официанты порхали вокруг нас как бабочки и выполняли все наши прихоти. Тем более что прихотей было немного, но хорошо всё-таки иметь репутацию человека с несносным характером.

Мы возжелали драников под грибным соусом, грибного супа, жаркого «Молодой кабанчик» и облепихового чаю. Сперва я хотел полирнуть кабанчика домашним квасом, но выяснилось, что квас совсем не домашний. Зато облепиха была самая что ни на есть настоящая. Как и чай сенча в пакетиках.

Всякий раз, забирая пустые тарелки, официантка интересовалась, как нам понравилось то или иное блюдо, – манера, которая нас люто раздражает. Но каждый раз мы с ненавистью произносили «отлично», «превосходно», и однажды я даже подкрепил эти слова, погладив ладонью живот по часовой стрелке, потому что если это сделать против часовой стрелки, то может случиться заворот кишок. Так говорила моя покойная бабушка, а я ей верю до сих пор.

Что же касается заказанной еды, то она, да, вкусная, но есть всегда какое-то недоразумение, которое мешает расслаблено и безапелляционно это заявить.

Драники должны утопать в масле и хрустеть пригаринками, эти же были не до конца прожарены. Зато, в отличие от супа, нормально солёные. К грибному соусу не придерёшься, разве что к количеству. Чтобы понять, что суп вкусный, нужно было попытаться не думать о соли, которая балансировала на грани перебора.

Хочу заметить: то, что я сейчас говорю, – чистая вкусовщина. Не исключено, что у меня извращённое понятие о том, чего должно быть больше в жарком: мяса или моркови. Как и моё убеждение: как театр начинается с вешалки, так кухня начинается с того, какой на стол подают хлеб. Если белый хлеб за двадцать копеек буханка, а серый - за шестнадцать (в ценах 1979 года), и они порезаны по диагонали, как в столовой ГПИ-10 того же 1979 года, то и настроение возвращаться сюда – тоже на шестнадцать копеек.

Да! Чек – 1700 рублей на двоих без спиртного. Не знаю, демократично это или дорого.

Михаил Павлов