Этим текстом 73online.ru завершает рассказ о чапанном восстании.
Итак, о каких же преступлениях говорилось в постановлении губисполкома? Ответы находим в докладе члену Реввоенсовета Восточного фронта тов. Смилге. Доклад представил один из агитаторов, направленных в восставшие деревни для агитации и организации Советов (к сожалению, его имя в документе не указано, есть только неразборчивая подпись). В документе, в частности, говорится: «В Соплевской волости стоял отряд под командой командира 3 роты Симбирского продполка… Отряд действовал совершенно самостоятельно, ни с чем не считаясь. Приезжали мирные делегации от восставших деревень и привозили с собой лиц, виновных в подстрекательстве к восстанию. Не вдаваясь в его, т.е. виновника, социальное положение, ограничиваясь в единоличном подтверждении, что он виновен, и человек расстреливался. Аналогичный случай был в деревне Мухино в Каргинской волости.
Начальник того же отряда тов. Симонов поехал в указанную деревню для ареста виновных в подстрекательстве. Вместо ареста был произведен расстрел трех граждан с. Мухино лишь только потому, что последние под давлением соседних крестьян были назначены на командные должности… Симонов допросил председателя и секретаря под угрозой револьвера о том, кто у них был руководителем или же командиром. Последние под угрозой показали, что желающих на командные должности не было. И командиры выбирались восставшими крестьянами под угрозой смерти, если кто отказывался… Социальное положение расстрелянных таково: первый, занимавший пост ротного командира, имеет 8 человек детей, которые несовершеннолетние и имеет ничтожное хозяйство. Последние два молодых – военнопленные, вернувшиеся два месяца тому назад из Германского плена...
В данное время крестьяне некоторых восставших деревень совершенно разорены. Прошлым летом комбедами… на каждого члена семьи оставляли по пуду зерна. Исходя из этого, у крестьян не могло быть остатков хлеба, но несмотря ни на что, красноармейцы приходили в хату к крестьянину и требовали мяса, масла и разные другие пищевые продукты».
В Карсуне в одном из парков находится братская могила 64 коммунистов и других активных защитников советской власти, павших в борьбе с контрреволюцией в Карсуне и окрестностях села
10 марта по приговору Горюшкинского волостного военно-революционного комитета Сенгилеевского уезда были расстреляны двое жителей с. Кобелевка: Тимофей Николаевич Козин 40 лет - за нанесение ударов чугунным горшком по голове Горюшкинскому волостному военному руководителю Богданову и Василий Яковлевич Козин 45 лет - за нанесение ударов железным ведром избитому председателю Кобелевского сельского совета Вашурину и его жене Наталье Вашуриной. А также двое жителей с. Горюшки: Иван Семенович Родионов - за подстрекательство к дальнейшему продвижению повстанцев на Сызрань и священник Николай Покровский, 55 лет - за подстрекательство, контрреволюционную напутственную проповедь перед повстанцами…
Обеспокоенный разрастанием бесконтрольного террора, уже 10 марта, задолго до окончательного подавления восстания, губисполком разослал по волостям телеграмму следующего содержания: «Вследствие участившихся явлений расстрелов уездными и волостными ревкомами главарей кулацких восстаний, президиум губисполкома предлагает в срочном порядке сделать распоряжение о прекращении таковых. А лишь виновных в восстаниях представлять в губчрезвычком для понесения ими заслуженного наказания».
В течение 1919-го и 1920 годов Губернский революционный трибунал рассмотрел ряд дел бывших участников чапанной войны. Пожалуй, наиболее типичным является дело жителя с. Мазы Новодевической волости 57-летнего Кузьмы Ильича Зюзюрина, обвинявшегося в убийстве уже упоминавшегося комиссара ЧК Казимирова, и в избиении других коммунистов.
В деле множество показаний такого содержания: «Во время чапанной войны Кузьма Ильич Зюзюрин бил меня, Ивана Федоровича Косырева, и Казимирова. Вел агитацию среди повстанцев, вообще горлотом был передовым. Тов. Казимирова он ударил доской – тут же его убили». Тем не менее, вину Зюзюрина сочли недоказанной, поэтому оправдали.
Подобных приговоров множество. Но среди них мы не нашли ни одного «расстрельного».
Памятник есть в с. Большая Кандарать на могиле жертвам кулацкого чапанного восстания и члена губернского ВЧК Житкова
Чапанная война стала первым и последним крупным выступлением крестьянских, и шире - народных масс против Советской власти на Симбирской земле. Даже печально знаменитое восстание Антонова на Тамбовщине лишь слегка опалило краешек нашей губернии, но не смогло ее поджечь.
По материалам Государственного архива Ульяновской области
