Тренер по тхэквондо Александр Лашпанов, чей воспитанник Максим Храмцов, стал первым олимпийским чемпионом в России по этому виду спорта, родом из Ульяновска. Здесь он начинал свой жизненный путь и карьеру тренера. В Ульяновске у него семья. Правда, сам он здесь уже давно не живет и не тренирует - так сложились обстоятельства. О том, как воспитать олимпийского чемпиона, из-за чего он уехал в Нижневартовск и почему его так возмущает формулировка "ульяновский тренер" в СМИ, он рассказал в эксклюзивном интервью порталу 73online.ru.

- С чего начался ваш путь, как тренера?

- Окончил институт, начал работать. В то время тхэквондо еще не было - все это было запрещено. Когда все разрешилось, стали заниматься. Организовали федерацию в Ульяновске, начали проходить семинары, потом тренировать.

- Сами никогда не хотели быть спортсменом, выигрывать олимпийские награды?

- Хотел. Я занимался спортом - дзюдо. Просто, когда эти единоборства открылись, я был уже достаточно взрослым. Получилось реализовать все эти мечты через своего спортсмена.

- Как познакомились с Максимом? Вы сразу заметили в нем потенциал?

- Сначала я работал в Ульяновске, в спортивной школе. Потом начал работать со сборной командой. Когда мы не отобрались на Олимпиаду в 2008 году, со мной контракт расторгли. Вернулся в Ульяновск, но здесь места не нашлось для меня, не было никакой заинтересованности в том, чтобы я тут работал. Предлагали копейки. Хотя, на тот момент я уже был заслуженный тренер, работал со сборной командой. Потом я уехал в Нижневартовск. Начал там работать в клубе по каратэ. И тренер, который там работал - первый тренер Максима, через какое-то время передал целую группу спортсменов мне. Он прекрасно понимал, что каратэ - это не олимпийский вид спорта. Наверное, он хотел дать людям будущее. В этой группе оказался Макс. Абсолютно ничем не выделялся. Все первые поездки на соревнования были без него: он был чуть младше ребят в группе. Его выделяло то, что кто-то, например, пропускает занятия, а он приходит. Кто-то отжирается, он следит за весом. У кого-то семья посчитала, что учеба важнее. Расставленные приоритеты помогли ему выделиться. Потом пошли первые успехи, но началось все это с поражения. Мы поехали на соревнования, где он очень плохо выступил. Я выбросил полотенце, чтобы закончить бой досрочно. Он это запомнил. Да и родители, наверное, с ним провели работу. Потом такого не случалось. Когда он понял, на что способен, начал работать с полной отдачей. Спорт высших достижений очень своеобразный, там нужно индивидуально заниматься с человеком для реализации. Он стал призером первенства России среди юниоров, что мы и ставили, как задачу, чтобы войти в сборную. На следующий год он выигрывает Россию по юниорам, Европу и тд. Заходит в основной состав и понеслось. За этот период с 2010 года по 2021, пять раз выигрывал Европу, стал Чемпионом мира и олимпийским чемпионом.

- У вас не осталось обиды на Ульяновск за то, что так все ложилось?

- Это не обида. Скорее досада. Я про недальновидность людей. Разбрасываться людьми даже не подумав, ничего не предложив, как это можно было сделать? Тем более, я в этой системе работал, у меня были хорошие ульяновские спортсмены, которые прославляли город, а в Нижневартовске все реально. Вот у нас сегодня (интервью было 5 августа) второй олимпийский чемпион из нашей школы по боксу - Альберт Батыргазиев. Условия созданы, люди работают. И дело даже не в деньгах, просто люди с головой походят: материально-техническое обеспечение, сопровождение тренировочного процесса, выезды на соревнования и сборы. Здесь же все решают министры, а не люди, которые этим всем занимаются. У нас там молодой директор школы, он даже сам не понимает, что происходит. Пять воспитанников школы участвовали в Олимпиаде. Это же о чем-то говорит. Есть такая привычка у многих приписывать себе чужие результаты. Ну, как Макса можно назвать ульяновским спортсменом или меня ульяновским тренером? Если бы я работал здесь, получал бы зарплату здесь, а так нет.

- У нас в Ульяновске тоже есть школа тхэквондо.

- Я там работал. И Макс там был: он часто сюда приезжает. Когда у нас есть централизованные промежутки времени и я приезжаю домой, то приезжает и Макс. Здесь он, допустим, спит (интервью проходила дома у Александра Лашпанова), там ест, тренироваться мы также приходили в школу на Железнодорожной или в школу лёгкой атлетики.

- Что-то изменилось с тех пор?

- Ничего не изменилось. Может только "начинка" стала получше, потому что какое-то финансирование есть. Ковёр куплен, трибуны сделаны, оборудование есть. А вообще структурно надо менять подходы к работе, а это, мне кажется, не изменилось.

- Что вы почувствовали, когда ваш воспитанник стал олимпийским чемпионом?

- Это несравнимое чувство. Я испытал и радость, и облегчение. Идти к этому (победе) долго и сложно. Особенно были проблемы из-за пандемии. Мы готовились к Олимпиаде, а в марте 2019 года нас экстренно эвакуировали со сборов. Сначала было непонятно, как будут проходить тренировки. Администрация и город пошли навстречу - дали зал. Конечно, это не афишировали, но все эти возможности у нас были. Ожидание очень тяжело далось. Было непонятно будет ли Олимпиада вообще. Ее могли отменить и все усилия на ветер. Когда все получается - приходит облегчение, появляется вера в себя и ты понимаешь, что находишься на правильном пути. Мне есть с чем сравнивать. В 2008 году не отобрались, а через 12 лет мы едем вчетвером на Олимпиаду и все медали привозят: бронза, серебро, два золота и первое командное место по виду спорта. Олимпийский комитет России был в шоке. Сказали, что не могут вспомнить такого случая. У нас очень хороший результат. И очень приятно, когда ты причастен к этому. Это чувство гордости, патриотизма. Когда ты видишь, что мальчишка становится олимпийским чемпионом - это чудо.

- Во время боя, наверное, переживали больше чем сам Максим?

- Нет, как ни странно, я больше переживал на других соревнованиях. Здесь проще было. Я практически после первого боя понял, что мы заберём золото. А что касается финала с иорданцем - мы с ним (спортсменом) дружим. Они, кстати, застали здесь пандемию. У нас был сбор в Тольятти, а они были там и как раз началась пандемия. Два месяца жили в закрытой гостинице. Тренировались, конечно, условиям им там создали. За полчаса до боя, мы вместе шутили, смеялись и тот уже понимал, что Макса не победит - был согласен на серебро, а мы знали, что так просто не отдадим золото.

- Какой самый трудный бой был?

- Если смотреть по тяжести, то это первый. Мы бились с африканцем, а он очень "грязно" работает. Деревянный, жесткий. Я говорил Максу, чтобы он был аккуратен. Как раз с ним он руку и сломал. Максим страховался, на особое обострение не шёл, но, видимо, рефлекторно кинул руку, а у него уже была травма (Храмцов на Чемпионате Европы сломал руку). Какой-то нечестный бой был: применялись запрещённые приёмы, но судья за это не наказывал. Всё остальное было нормально. Второй был хорват, мы его прекрасно знаем. Он морально проигрывал Максу. Следующий бой с египтянином, которого мы тоже очень хорошо знаем. А финал с иорданцем был достаточно лёгким.

Два "золотых мальчика" Альберт и Максим

- Максим стал первым олимпийским чемпионом по тхэквондо в России. Это накладывает какой-то определённый груз ответственности?

- Вообще, если вам интересно на Youtube есть фильм "Первый", его сняли ребята после того, как он выиграл Чемпионат мира. Максим первый, кто принёс России золотую медаль. До этого была только девушка-чемпионка, но парней не было. У него много что первое: первый олимпийский чемпион, единственный человек в мире, который выиграл три гранд-шлема.

- Быть первым - это ответственность, он не боится разочаровать?

- Наверное, где-то внутри есть такое чувство, но это его мотивирует. Он любит, когда много людей вокруг, он хочет кому-то что-то доказать, выделиться. Для спорта это хорошо. Кто-то тушуется, а он нет.

- А как у него сейчас дела с рукой после боя? Это же нужно, наверное определённую силу воли иметь, чтобы со сломанной рукой дойти до победы.

- Просто было огромное желание. У него мама умерла в ноябре от ковида, а с ней он был очень близок и всегда, когда соревнования заканчивались, первый звонок был именно ей. Она мечтала, чтобы он попал на Олимпиаду. Ещё когда он был маленьким, она говорила ему об этом и, мне кажется, у Максима это осталось в голове. Я это знал, это было моим козырем. Думал, что если будет нужно, применю, как педагогический приём. Мне это не понадобилось, он всё сделал сам. И потом он уже сказал, что посвящает победу своей маме.

- Какие планы на будущее? Получается самая большая награда уже есть, что дальше, не пропал ли стимул?

- Нет. Он стал олимпийским чемпионом, но он ещё молодой, ему 23 года. Однозначно мы заходим на следующую Олимпиаду. В нашем виде спорта все соревнования дают определённый рейтинг, а Макс и так был в международном рейтинге первым. Глупо от этого отказываться. У него амбиции: хочет стать двукратным олимпийским чемпионом и он может этого достичь. Абсолютно нет мыслей закончить со спортом. Есть масса примеров, на которые он ориентируется. Мы говорили с ним про Париж и он мне выдал, мол мы ещё будем работать семь лет. К 2024 году точно будем готовиться. Мне кажется, он сейчас только вкус почувствовал.

- Какие у него планы? Наверное, просто хочется отдохнуть?

- Он должен поехать в Сургут в центральную клинику: на МРТ и полное обследование. Сейчас будет заниматься здоровьем и, естественно, отдыхать. Пока его не дёргаю. Слава Богу сейчас Альберт выиграл, все внимание на него переключат. Потом будет встреча с губернатором, с президентом РФ (в сентябре). Но отдых и лечение в приоритете. Нужна перезагрузка.

- Он молодой парень, хочется, наверное, гулять, с девушками общаться?

- У него есть хорошая девушка из Нижневартовска. Спокойная, скромная и я вижу, какие у них хорошие отношения. Она не отвлекает его. Понимает, что это его и где-то лаже поправляет. Их родители дружат. Когда Макс уезжает, она приезжает к его папе приготовить еду, пообщаться. Макс вообще общиельный. У него есть друзья, он гуляет, общается, может сходить в кафе. Любит играть в компьютерные игры, просто помешан на них. Постоянно возит приставку с собой: на сборах играет, говорит, что это помогает отвлечься. Машинами тоже увлекается. У него полноценная жизнь.

- Просто спорт высших достижения накладывает много ограничений.

- Ограничения есть, но у него всё в пределах нормы и, я считаю, в этом ничего такого нет.

- А если не секрет, за победу на Олимпиаде, что дают сейчас?

- Мы ещё не получили, но по предварительному раскладу следующее: 4,5 млн даёт олимпийский комитет, ЦСК даст какую-то сумму. Он получит автомобиль, марку пока никто не знает. Дальше окружная премия, у нас на законодательном уровне принято, что выплачивают такую же сумму, то есть 4,5 млн. Соответственно, ещё от города и школы что-то. Когда мы прилетели, губернатор звонил и спрашивал, что нам нужно. Я говорю, Максиму нужна трёхкомнатная квартира, так как сейчас у него однокомнатная, которую подарил ему город за Чемпионат мира. Мы назвали свои пожелания. Посмотрим, как это реализуется. Я думаю, что в совокупности будет нормально. А тренер по закону сейчас получает 50%, то есть если ему дают 4 млн, мне дают 2 млн.

- Он ещё не думал, что будет делать с выигрышем?

- Он уже в прессе заявлял, что подарит папе машину о которой тот мечтал всю жизнь. У них, конечно, есть автомобили, но это их семейные дела. Макс хозяйственный. Придумает! И отец у него такой же, не даст потратить просто так. Разберутся в общем. Макс не собирается ехать в большой город, ему нравится там. У него сейчас там все дороги открыты. Он пацан симпатичный, коммуникабельный.

- Вы говорите о Максиме, как о сыне. Появились отцовские чувства за время работы с ним?

- Наверное, да. Представляете, я с ним начал заниматься, когда он совсем пацаненком был, 11 лет назад. Мы с ним вместе сейчас находимся больше, чем я провожу время в семье или он со своими родителями. Я сейчас приехал домой, меня тут не было три месяца. Все это время был с ним. Я понимаю, что он очень много у меня берет. Наверное, так и должно быть. Он хорошо знает мою семью, а они знают его, болеет за него, приезжают на соревнования. С дочкой моей хорошо общаются.

- Вы сами в Ульяновск часто приезжаете? Никогда не думали перевезти семью?

- Дочка в Москве живет. Жена здесь, у нее тут работа. Да и я сам сейчас почти не живу в Нижневартовске. В разъездах постоянно. Весь период пока Макс свободен я буду тут. А дальше пока не знаю, где мы будем.

- Несмотря на вашу историю с тренерством, какие-то теплые чувства к этому городу у вас есть?

- Ну, конечно. Я здесь вырос, мама у меня тут живет, я здесь занимался спортом. Я здесь жил. Да и жил бы дальше и работал бы. Просто в тот момент так сложились обстоятельства. Мне, взрослому человеку, предлагают начать все с самого начала. Взять младшую группу, зарплата 6 тысяч рублей. Можно было что-то думать, но никто не хотел. А там предложили. Нет, даже не большую зарплату, но условия создали. Я попал в мир людей, которые являются друзьями-коллегами, которые болеют друг за друга. Когда Макс выступал даже замглавы города отложила работу, смотрела прямой эфир.

- Если бы вам предложили хорошие услловия в Ульяновске, вернулись бы?

- Нет. А какие они могут предложить условия? Не смогут. Да и дорога ложка к обеду. Мне люди создали условия, я не могу взять и спрыгнуть. Нет. Жизнь меняется, спорт меняется. А здесь я этого не вижу. Я 20 лет тут не работаю, но за это время сказать, что здесь что-то изменилось не могу. Многое зависит от губернатора еще. У всех же свои взгляды. Если есть министр, дай ему работать, а не дергай под себя, спортом закрывая дырки.

Анастасия Турович