С приходом нового начальника УФСИН Сергея Балдина в региональных колониях и изоляторах стало неспокойно: осужденные массово жалуются на избиения и насилие, жесткие обыски, режут себе вены в знак протеста. Во вторник Балдин собрал общественников, прокуроров и журналистов и вместе с ними отправился в димитровградскую колонию №3, которая последней отметилась такими волнениями. Полковник рассказал, как ему приходится «Камазами» вывозить из зон запрещенные вещи, которые расслабившиеся зеки копили годами: телефоны, наркотики, ножи, даже самогонные аппараты и фишки — некоторые проигрывают за решеткой квартиры. Не привыкшие к порядку блатные пытаются давить на администрацию, рассылая жалобы, а охранников после работы караулят на улице группировщики, избивают и угрожают, пытаясь вернуть старый удобный режим. Балдин непреклонен: «Все поменялось».

В димитровградской колонии №3 наказание отбывают так называемые «первоходы» — те, кто осужден впервые. Там, например, сидят экс-министр здравоохранения Рашид Абдуллов и бывший депутат ЗСО Игорь Тихонов. Было ясно, что новый начальник УФСИН Сергей Балдин журналистам не рад, но ситуация с волнениями на «зонах» требовала быстрого и публичного реагирования.

СМИ и депутата Госдумы Алексея Куринного провели по рабочим цехам, зоне карантина, откуда всех осуждённых через две недели отправляют по разным колониям. Показали столовую, помещения облегчённого режима. Казалось бы, придраться не к чему: на обед рассольник и котлета с киселем, во дворе — накрыты розовые кусты, в комнате отдыха — аквариум с рыбками и стационарный телефон для общения по видеосвязи (и сюда дошли современные технологии).

Но дальше гостей провели в отряды под номерами три и шесть — они состоят из самых злостных нарушителей, которые не выполняют элементарных требований распорядка и отказываются от работы. Зеков вывели в дождь на улицу и построили на плацу. Начальство разрешило открыто заявлять жалобы. Стали наперебой сообщать об избиениях, угрозах сексуального насилия, отсутствии лекарств, узких медицинских специалистов. Говорили долго, но высказаться успели не все. Попытки общаться с журналистом напрямую пресекались.

В целом впечатление неоднозначное: озлобленные и дрожащие на холоде мужчины смотрели на меня, как на диковинную зверушку. Люди были разнокалиберные — молодые и старые, здоровые и больные. Статьи у них тоже разномастные — от угона автомобилей до убийства по неосторожности. Вели себя вызывающе. Те, кто стоял в первом ряду, были поприличнее, позади же плевались и бранились. Некоторые были в галошах и даже, несмотря на дождь, в сандалиях, на головах шапки-ушанки. У «привилегированных» на шее — старый шерстяной шарф, но в основном все налегке, одеты не по погоде: тонкая стеганая куртка, под которой только нательное белье, брезентовые штаны. Среди заключенных, казалось, было распределение ролей — кто-то «артист», кто-то «калека». Лидеры стояли позади и что-то нашептывали молодым. Позже посетили и их спальни — кровати кувырком, в помещении накурено, в комнате отдыха — сигаретные бычки и слабый запах браги.

Сергей Балдин рассказал, с чем связан вал жалоб из колоний и изоляторов. Возглавив управление в июне, он усилил контроль за соблюдением заключенными режима, массово отбирает у них запрещенные предметы, которые вывозятся из зон «Камазами». Балдин показывает фотографии с обысков: «В девятой колонии лично выгреб 22 килограмма сигарет из Казахстана без акцизов — это уголовное преступление. Смотрите: заточенная пластина, колюще-режущие инструменты, ножи, лопаты — все это может полететь в сотрудников. Изъяли фишки — это значит, что в колонии действует казино. Ваш знакомый может потерять квартиру, к нему утром придут и скажут собирать вещи, а он пойдет жаловаться к нам. Квадрокоптерами забрасывают наркотики, шприцы, в колонии обнаружили самогонный аппарат, стояло 127 литров браги. Причем нашли ароматизаторы: они делали виски, коньяк, ром, текилу. Ночью охранники гоняли перебросчиков, которые через стены закидывают «запрещенку», нашли три выроненных нахолощенных патрона. А если бы они стрельбу открыли? Я могу вам тысячи таких фотографий показать. Вот причина всего этого шума, и они этого всего сейчас лишаются».

Конечно, получать «запрещенку» и так вольготно себя чувствовать зеки не могли бы без «помощи» сотрудников самих учреждений. От таких подчиненных Балдин избавляется. «Слышали про подполковника Денисова (начальник ИК-8, задержан за получение взятки — прим.)? Это была наша разработка. Я не мог этого больше терпеть. Я сразу сказал: те, кто будет иметь отношение к преступлениям, будут наказаны. До единого», — говорит Балдин. Он рассказал про случай с капитаном из второй колонии, которого по дороге домой подрезал «Ягуар», и вышедшие из него члены одной из группировок потребовали пронести на зону запрещенные вещи. «Я его сразу спросил, носил ли он раньше, спрашиваю, почему сейчас не понес — говорит, раньше можно было, а сейчас нет. Все поменялось», — говорит Балдин. Сейчас в этой истории тоже разбираются сотрудники следственных органов.

По поводу применения силы к осужденным, Балдин ответил, что такие случаи четко регламентированы. Сотрудник должен сначала предупредить заключенного, дать ему время подумать и прекратить противоправные действия, и только если тот не останавливается, применить силу. Все это в обязательном порядке происходит под камерами.

«Нас это (ситуация с волнениями в колониях — прим.) тоже напрягает, — говорит первый зампрокурора области Равиль Мяльдзин. — Порядок безусловно надо наводить, и в исправительных учреждениях Ульяновской области это весьма востребовано, но все должно быть в рамках закона». Балдин согласен, что «ситуация надоела», но иными способами навести порядок нельзя. Тем более ульяновские зоны относятся к категории «черных», где заключенные предпочитают жить по преступным законам. Сотрудники обязаны раз в месяц проводить общий обыск, но осужденных это не устраивает, ведь раньше такого не было. В такой ситуации «невозможно без катаклизмов». «Все делается в рамках закона, хотя это и сложно. Допустим, вчера: сотрудники видят в окно, что осужденный в шестом отряде сидит с телефоном, они заходят, а заключенные начинают мобильный друг другу перекидывать, играть в кошки-мышки с сотрудником. В итоге тот, у кого телефон забрали, совершает демонстративный акт членовредительства. Это шантажное поведение. Ну что нам делать? Мы не можем не забрать телефон, это превышение полномочий, уголовное преступление», — говорит Балдин.

Во время обхода отрядов Сергей Балдин рассказал, что раньше у заключенных почему-то было в порядке вещей не соблюдать распорядок и внутренние требования. Они ходили в спортивных костюмах, а не робах, не заправляли кровати. По его словам, причина в том, что сотрудники УФСИН просто боятся. В управлении дефицит персонала составляет 12%, или 307 человек — это много. В третьей колонии ночью территорию патрулируют только пять человек, постоянно в отрядах они не находятся, по одному заходить туда не решаются — назад можно просто не вернуться.

Балдин: «Сотрудников били и продолжают бить»

Сотрудникам УФСИН постоянно угрожают. Когда Балдин говорит об этом, голос его становится раздраженным. «Командиру спецназа бумажку подкинули в почтовый ящик: «Конец тебе и твоим псам, приедете на обыски — мы знаем, где живут ваши семьи, мы вас по одному ловить будем и резать, как баранов». И это я цензурно привожу. Угрожают положительным осужденным, чтобы выполняли их требования. На младшего инспектора безопасности СИЗО напали с ножом вечером, когда он шел с супругой, следственные органы разбираются. Младшему инспектору ИК-2 машину исписали оскорблениями. Давление идет постоянно», — рассказывает полковник.

По его словам, некоторые боятся возвращаться домой после работы в форме. «Сотрудника на дороге подрезают и бьют ему лицо. Я его вызываю, говорю, подай заявление в полицию. Он отказывается: мол, я напишу, а завтра мне машину сожгут, дом сожгут, родственников. Что хотите делайте — хоть увольняйте. Я личному составу объясняю: вы не должны никого бояться, вы выполняете свои обязанности!» — говорит полковник.

После экскурсии по колонии Сергей Балдин провел личный прием — и очень удивился тому, что пришел только один человек. Это мама одного из осужденных, она жаловалась, что ее сына якобы избили, а потом он вскрыл себе вены. Председатель Общественной наблюдательной комиссии Ульяновской области Ольга Баханова отметила, что все это подлежит проверке, потому что зачастую матери на эмоциях склонны преувеличивать масштаб происшествия. Еще несколько человек пожаловались на применение физической силы, все материалы направлены в прокуратуру для оценки. «Зрительно мы не видели травм. Человек говорит, что все эти действия проходили пять дней назад, у него было разбито лицо, но на нем ни царапины — такие показания вызывают вопросы», — говорит Брюханова. Она отмечает, что зачастую, когда задаются уточняющие вопросы, заключенные начинают теряться в показаниях.

Поступали жалобы от осужденных-мусульман: на еду со свининой и невозможность совершать намаз несколько раз в день. Сотрудники прокуратуры объяснили им, что учреждение живет по своему распорядку, который они должны принимать. Некоторые заключенные были недовольны решетками, которые якобы пропускают мало света — но такие же, по словам Бахановой, установлены везде, и солнца через них поступает достаточно. Были вопросы к санитарному обеспечению: в одном из отрядов надо установить дополнительно унитаз и умывальник, чтобы соблюсти требования. «Для начала еще надо разобраться, кто старые уничтожил», — говорит начальник УФСИН.

В конце встречи Балдин посетовал на то, что по одному управлению зачастую делают вывод о всей системе ФСИН — полковник имел в виду нашумевшую саратовскую историю, где вскрылись факты пыток осужденных. «Это нехорошо, я такое не терплю и не допускаю. Нельзя всех под одну гребенку — есть стабильные в работе регионы с мощной производственной базой», — заявил полковник. Новый начальник УФСИН нацелен на максимальную открытость: в ближайшее время он проведет брифинг для журналистов, чтобы общественность понимала, что стоит за массовыми жалобами из региональных колоний.

Уполномоченный по правам человека в Ульяновской области Сергей Люльков во время личного приёма в ИК-3 выслушал 17 осуждённых. По его мнению, декларируемая Балдиным позиция по наведению порядка в соответствии с уголовно-исполнительным комплексом правильная. Проводить такую политику необходимо в соответствии с законом, чтобы из-за возможных непрофессиональных действий не было осложнения ситуаций в учреждениях ФСИН. Омбудсмен сообщил, что не так давно по факту превышения полномочий сотрудниками СИЗО-1 было возбуждено уголовное дело по ст. 286 УК РФ. В отношении осуждённых расследуется больше 30 уголовных дел.

— Получается, что вопросы есть и к осуждённым, и к сотрудникам администрации. В этом необходимо разбираться. В обращениях от ноября фигурируют одни и те же фамилии, одни и те же факты. В ходе проверок надо поднять съемки с регистраторов и спросить с сотрудников, а если видеозаписи были стёрты или не фиксировались, узнать, по какой причине. Следствие должно дать правовую оценку по каждому случаю. Кроме того, если две недели назад изымали несколько грузовиков «запрещенки», а сегодня она опять фиксируется, значит, ее кто-то заносит… И вопрос, кто это делает, остаётся открытым, — отметил Люльков.

Андрей Семёнов