В Ленинском райсуде продолжили слушать дело о мошенничестве при передаче Симбирской епархии муниципальной собственности. Владелец АО «Гулливер», благотворитель и основной меценат строительства Спасского женского монастыря на улице Дворцовой Игорь Любченков дал свои свидетельские показания. Ему задавали вопросы четыре часа подряд, 73online.ru публикует первую часть.

Прежде обвиняемая Ольга Колесникова рассказывала, что с ней заключили договор об оказании услуг по оформлению документов для реконструкции Спасского женского монастыря. Также подписали трёхстороннее соглашение, заказчиком была Симбирская епархия, исполнителем — агентство недвижимости Колесниковой «Пран», а плательщиком — руководитель АНО «Доброе дело» Игорь Любченков. На Колесникову оформили нотариальную доверенность от митрополита. Якобы Любченков требовал от нее еженедельно отчитываться за каждое действие и потраченный рубль.

— Игорь держал на контроле все вопросы, разрабатывал механизмы решения. Если они принимались без его участия, просил подробно описывать все сопутствующие моменты. Все поручения он отписывал мне на email, в СМС или мессенджере «Вотсап». Интерес Любченкова понятен — именно он являлся источником финансирования и требовал отчёт за каждый вложенный рубль. Часто пересекался с Морозовым и Никитенко (экс-губернатор Ульяновской области и его заместитель по внутренней политике соответственно — прим.) на других совещаниях. Мне известно, что там они также затрагивали вопросы по восстановлению монастыря, так как перед каждой такой встречей Игорь подробно просил меня сообщать о статусе решения, потом отзванивался, — рассказывала подозреваемая в суде.

На прошлой неделе заслушали самого Игоря Любченкова. Он рассказал, что с Колесниковой знаком примерно с 2017 года, у них были рабочие отношения. С другим обвиняемым Михаилом Сычевым он познакомился, когда тот устроился в правительство (Сычев был вице-губернатором с 2013 года), затем он некоторое время работал у предпринимателя в подчинении в АО «Гулливер». После этого они общались, когда Сычев занимал должность замглавы города. С покойным бизнесменом Сергеем Кузнецовым Любченков также был знаком с 2019 года, но «отношений никаких не было».

Гособвинитель задаёт вопросы

На вопрос прокурора Максима Фролова свидетель ответил, что восстановление храма обсуждалось с 2015 года, в 2016-м было подписано трехстороннее соглашение, и Игорь Любченков стал заниматься этим вопросом.

— В чем заключалась ваша благотворительность?

— Так как АНО «Доброе дело» не имело собственных средств, я как физическое лицо оказывал материальную помощь по восстановлению монастыря.

— Колесникова вами как-то привлекалась к этой работе?

— Есть такое понятие, как за благословение Божие. Ольга Валерьевна была приглашена мной как специалист по решению юридических, земельных и других вопросов.

— Трудовые отношения оформляли, вознаграждение получала?

— Не оформляли. Она получала компенсацию затрат на бензин, командировки и другие расходы.

— Какие вопросы решала Колесникова?

— Оформление документов, мена гаражей с городом… Все то, что было на исторической территории монастыря. Она была по доверенности представителем епархии.

— Про гаражи можете подробнее объяснить? Когда это было, как решался вопрос?

— Так подробно рассказать не могу. Гаражи были в частной собственности, Ольга решала этот вопрос исключительно в интересах монастыря. Часть гаражей была приобретена за личные средства, другая часть выделена муниципалитетом, третья — принадлежала полиции. Впоследствии они обменены с физлицами.

— Что вам известно о проблеме с павильоном и привлекалась ли к ее решению Колесникова?

— Павильон не был в границах монастыря, но мешал городу в благоустройстве при его восстановлении. По решению суда его должны были привести в нужные границы, добровольно изъять землю. Поручение было дано [главе Ульяновска] Сергею Панчину и [его заместителю] Вадиму Андрееву. Я знал, что вопрос будет решен, а какими методами — это уже не мое дело. Город понял, что данную территорию надо освободить. Колесникова тоже этим занималась, но чем именно — затрудняюсь ответить. Я не был заинтересованной стороной.

О мене павильона на муниципальную собственность по улице Федерации и 12 Сентября Игорю Любченкову стало известно только в ходе следственных мероприятий, а именно — когда к нему пришли с обыском. По словам свидетеля, ему не было известно имя нового владельца киоска, Сергей Кузнецов к работе Ольгой Колесниковой не привлекался: «У нее не было такого административного ресурса».

Любченков присутствовал на каждом совещании, также на них присутствовали обвиняемые Колесникова и Сычев, Кузнецов был приглашен лишь однажды. На совещаниях не поднимались вопросы о мене муниципального имущества с Симбирской епархией.

Свидетель подтвердил, что ему на электронную почту приходили письма от Колесниковой, в которой она описывала механизм мены павильона: «Я видел письмо, но вложенный файл не открывал, мне это было неинтересно, был важен результат. На одном из совещаний Ольга сообщила, что павильон был демонтирован, все порадовались».

По словам Любченкова, финансовую помощь в восстановлении монастыря оказывал не только он, однако Сергея Кузнецова в числе благотворителей не было. Свидетель также заявил, что лично он не рассматривал возможность купить торговый павильон: «Когда я узнал стоимость в 15 млн рублей, интерес пропал». Когда и от кого он услышал эту сумму, затруднился ответить.

В допрос вступает адвокат Паулов

Адвоката Ольги Колесниковой Александра Паулова интересовал размер ежемесячного вознаграждения Ольги Колесниковой. Игорь Любченков сообщил, что ей выдавалось наличными по 30 тыс рублей, за свою работу она не отчитывалась. Решала ли она поставленные задачи, свидетель ответить четко не смог: «По-всякому было». О том, что у обвиняемой не было юридического образования, он не знал.

Любченков подтвердил, что между ними велась переписка по email, в которой фигурировал вопрос по сносу павильона, но что конкретно обсуждалось, он не помнит. При этом Ольга Колесникова ему докладывала по подготовке к совещаниям, но зачем она это делала, свидетель не смог сказать: «Сообщала информационно». Претензий к ее работе ни у него, ни у епархии не было: «Не жаловались».

Благотворитель не знает, кто выдал доверенность Колесниковой от епархии: «Кто ее подписал, тот и выдал, кто – не могу знать». Для работы ее рекомендовал сам Любченков, он лично ее представил Владыке на совещании.

О сносе павильона он узнал в 2019 году, увидел своими глазами. Кто и за чей счет это делал, ему не известно. Экс-губернатор Сергей Морозов интересовался и контролировал ход восстановления Спасского женского монастыря, рассказал Игорь Любченков.

Свидетель дал характеристику профессиональным качествам Колесниковой: «Исполнительная, сообразительная, у меня к ней вопросов не было». Свое служебное положение в корыстных целях обвиняемая не использовала.

Ольга Колесникова оглашает переписку с Любченковым

Колесникова зачитала переписку от 2018-2019 годов, в которых сообщала Любченкову о механизмах мены павильона на имущество города и стадиях решения вопроса, тот ей ответил: «Молодец, обсудим позже». Свидетель такое общение с обвиняемой не отрицал, но сказал, что в суть ее писем не вникал и, получается, отвечал на автомате. Пояснить, почему Ольга Колесникова регулярно отчитывалась перед ним, не смог. Подтверждать информацию о созданной группе в мессенджере Вотсап, где обсуждались юридические вопросы, в том числе по монтажу и мене павильона, тоже не стал: «Если эта переписка есть, значит, она была».

— Помните ли вы, что 9 сентября 2019 года я вам написала о выходе на сделку с Кузнецовым?

— Не помню.

— Помните ли вы, что ответили мне: «С Богом»?

— Не помню. Меня этот вопрос интересовал в части освящения колокольни.

— О проблеме торгового павильона с 2016 года вам известно?

— Документ от 2018 года, подписанный Андреевым, меня устраивал, там описаны все механизмы.

— Это служебная записка?

— Да.

— В ней содержится передача имущества физлицам?

— Нет, там только решение суда.

— Откуда вы узнали о сносе павильона? Я вам отправляла статью с фото дня с портала «Улпресса»?

— Не помню, наверное, присылали.

— А вы разве не помните, что ответили мне: «Слава Богу»?

— Не могу помнить, наверное, отвечал.

— Зачем вы просили меня сообщить Никитенко о сносе павильона?

— Наверное, она курировала этот вопрос.

(…)

Колесникова спросила, зачем перед каждой встречей с Сергеем Морозовым и Ольгой Никитенко вне совещаний Любченков запрашивал у нее информацию, тот ответил: «Чтобы быть подготовленным». О сроках демонтажа павильона меценат ее спрашивал для того, чтобы «решить вопрос с благоустройством прилегающей территории».

Игорь Любченков назвал исторические границы монастыря: улицы Дворцовая, переулок Пожарный, улица Бебеля и улица Спасская. От его имени заказывались исторические и археологические справки.

Также свидетель после долгих расспросов все же сообщил, что именно он был инициатором поездки Колесниковой в Москву на совещание по восстановлению монастыря, которое проходило в федеральном Минэкономразвития в 2019 году.

Любченков перечислил несколько адресов, по которым объекты из госсобственности (областной и муниципальной) были переданы епархии: Гончарова, Пожарный, Бебеля, Дворцовая и другие, точное количество не назвал. «Если вы знаете, сообщите!», — сказал он Колесниковой. «Я уже сообщила, слава Богу!», — ответила та. Кто конкретно из чиновников занимался передачей, свидетель не знает. Также ему неизвестно, что эти объекты были переданы епархии таким же образом, как и те, что на ул. Федерации и 12 Сентября.

После обысков у Ольги Колесниковой она созванивалась с Любченковым.

— Пыталась ли я скрыть это от вас?

— Нет.

— Советовали ли вы мне сообщить об этом Морозову?

— Нет, конечно, весь город знал.

— Говорили ли вы мне, что надо обязательно встретиться, объяснить?

— Я не помню, но если это записано, значит, говорил.

— А как Морозова все называли за глаза? Ну не кривите душой, весь город знает.

— Начальник, директор.

— Спрашивали ли вы, почему я об этом сразу же не сказала Никитенко?

— Нет.

— Говорили ли вы мне: «У нас, наверное, что-то в поручениях было, да?»

— Не помню.

— Созванивались ли вы с Меткиным (Анастасием) перед его допросом?

— Он мне звонил, возмущался его допросом.

— Говорили ли вы ему: «Владыка, вы что переживаете? Приезжайте, давайте показания»?

— Не помню.

— Хотела ли я прекратить свою деятельность по восстановлению монастыря после обысков со словами: «Я на это не подписывалась»?

— Я не понимаю вопроса. Наверное, вы внутренне хотели.

— Что вы мне сказали?

— Не помню.

— Вы меня переубеждали?

— Наверное, разговор был, убеждал, что дальше надо восстанавливать.

— Постарайтесь вспомнить, передавала ли я вам для Анастасия следующее сообщение: «Сотрудники ФСБ пытаются вменить ему 450 млн рублей, переведенных на офшор за период его руководства епархией»?

— Не помню.

— Но это есть в материалах дела.

— Если вы говорили, значит, говорили. Откуда я могу это помнить? Бред.

Адвокат Ирина Савельева спрашивает Любченкова об отношении к уголовному делу

Защитник Михаила Сычева попросила вернуться к вопросу переписки по электронной почте и выдержек из них, которые озвучивала Колесникова.

— Максим Ионов вам знаком?

— Познакомились, когда была продажа гаража на территории монастыря.

— И что с ним произошло?

— Поменялись — епархия с ним на другой гараж.

— А к епархии гараж как попал?

— Передали из муниципалитета. Ионов не хотел меняться, требовал доплату. Я ему доплатил из личных средств, порядок цифр не помню.

— Не переживайте, тут многие ничего не помнят. «Версаль» построен раньше, чем колокольня?

— Да.

— Вы что-то сносили перед строительством монастыря или там пустое место было?

— Был бассейн, мешал ли он пожарному проезду, я не знаю. Это была проблема ТРЦ «Версаль».

— После строительства колокольни ширина пожарного проезда уменьшилась, в связи с этим возникли проблемы?

— Я же не сотрудник МЧС, не знаю.

— Кто тогда создал проблемы «Версалю», когда колокольня была построена?

— На основании чего вы думаете, что им создали проблему?

— На основании материалов дела. А что за историческая справка, о которой вы вели речь, когда оглашали исторические границы монастыря? Где вы ее видели?

— Она в интернете есть в общем доступе.

— Если согласно этой справке монастырь ограничивался четырьмя улицами, киоск входил туда или нет?

— Не знаю.

— Снесенный киоск стоял между улицами Дворцовая и Бебеля?

— Вы сами ответили, значит, находился.

— Вы сказали, что снос павильона вас интересовал только в части освящения колокольни. Вы имеете в виду электроосвещение или церковный обряд?

— Обряд.

— А в чем связь между этим обрядом и сносом павильона?

— Благоустройство городское.

Адвоката Савельеву интересовало, знаком ли Игорь Любченков с Владыкой Анастасием и не замечал ли он при общении с ним признаком возрастной деменции. Свидетель ответил, что никаких отклонений у него не замечал.

Любченков не помнит, в какой период Михаил Сычев работал в его организации АО «Гулливер», но характеризует его положительно: «Исполнительный, трудоспособный, компетентный».

— Вам понятно из материалов дела, из публикаций СМИ, в чем обвиняют Колесникову и Сычева?

— На следственных действиях про Сычева меня не спрашивали, поэтому не понимаю. А Колесникову — понятно.

— И что вы об этом думаете?

— Я об этом ничего не думаю.

— Вы только что пояснили, что схемы мены муниципального имущества (гаражей с Ионовым) с епархией существовали. Считаете ли вы, что в подобной схеме Колесникова и Сычев могли похитить муниципальное имущество?

— Не могу знать.

У Михаила Сычева есть вопросы

Вице-мэра интересовало, когда произвели освящение колокольни. Свидетель ответил, что 5 апреля 2020 года. Это был не единственный обряд, позднее был еще один.

— Все перечисленные ранее гаражи находились за пределами исторической застройки монастыря. Как вы считаете, как так произошло, что они в последующем были переданы в епархию путем мены и договора дарения? Получается, вы также занимались вопросами и за территорией монастыря?

— Я занимался вопросами финансирования — оказания безвозмездной помощи, а как передавалось — меня не интересовало. Меня интересовало лишь то, чтобы на этой территории было возможным строительство.

Продолжение следует.